И еще надписи, рисунки и знаки — их на когда-то светлых стенах было очень много. Если судить по цвету, то делали их явно не масляной краской или эмалью для полов. Мелькнула абсолютно дикая мысль о том, чтобы никуда не идти, и подождать Крюка здесь, в такой спасительной близости от лестницы и подвала, ведущего в подземелье. Теперь все те галереи с их освещением и стрекотанием насекомых казались мне просто родным домом. Ну да, каждый имеет право на несколько секунд слабости, что тут странного? Вот только главное здесь не в том, чтобы не бояться. А в том, чтобы страх перебороть и пойти вперед, осознавая, что это необходимо и за тебя никто этого не сделает. Нет тут доброго волшебника в вертолете какого-то там цвета, который возьмется из ниоткуда и совершит несколько магических ахалай-махалаев, после чего все проблемы решатся сами собой.
— Бред какой-то… — пробормотал Сдобный, также разглядывая все эти натюрморты и триптихи с диптихами. — Не, это же просто невозможно, ребят. Ну, как это вообще назвать-то?
— Сумасшествием… — Скопа отчетливо сглотнула слюну. — Крандец, парни, мне страшновато.
— Хорошо, что хоть я такой не один. — И, правда, рад этому. Стыдно же ощущать себя паршивой овцой в стае крутых волков. — А то мне мысли всякие в голову залезли уже, типа я такой лох трусливый, что аж жуть.
— Ладно, хорош трындеть. — Сдобный чуть дернул головой. — Пошли.
И мы пошли, стараясь не задевать все это костяное великолепие, грозившее рухнуть от одного прикосновения. Пытаясь не пялиться на все то, что было намалевано на стенах, и обращать внимание лишь на двери, которые могли открыться в любой момент. Тихо-тихо, стараясь не скрипеть половицами, давно рассохшимися и грозившими выдать нас с головой. И только в очередной раз осторожно опуская тяжелую подошву рядом с радостно скалящимся черепом с большими клыками и тремя глазницами, я подумал о том, что странно тихо. Ведь Крюк уже наверняка бушует где-то дальше, но не слышно ни звука, хотя их должно быть очень много. Хотел сказать про это, но не успел…
Темнота ощутимо сгустилась, обретая просто какую-то физическую форму. Давящее ощущение от такой плотной тишины стало просто невыносимым, по спине забегали ледяные мурашки. Да что за черт?!!
Впереди, там, куда мы шли, скрипнула дверь — очень тихо, но так, что этот звук проник повсюду. Сдобный замер, направив туда луч фонаря. Послышались еле различимые шажки. Топ-топ-топ… как будто к нам шел кто-то маленький, обутый в ботиночки с каблуками. Етит-колотит, рейдеры, что же тут творится?..