– Хорошо, – сказала я, так и не объяснив ему, что свои домашние задания по математике я крайне добросовестно каждое утро списывала перед началом занятий у Джессики.
Оказалось практически невозможным рассказать кому-нибудь о том, что случилось на самом деле. Телекинетия? Чтение мыслей? Не перебарщивай. Для кино это все хорошо, но его не стоит путать с реальностью.
Я попробовала рассказать все Джессике, когда мы помирились. Так как на тот момент она уже встречалась с Домиником и была на седьмом небе от счастья, она благожелательно и терпеливо меня выслушала. Но когда я рассказала ей о солнечных очках и летающих монетках, я почти увидела, как у Джессики глаза на лоб полезли. А когда я начала рассказывать ей об институте, она сказала, что довольно, что одурачить она и сама себя сумеет и спросила, за кого я вообще ее принимаю.
– Вот увидите, что у вас из этого выйдет, – сказал мне агент KP.
После этого разговора с Джессикой вышло то, что я опять на несколько дней осталась без лучшей подруги.
Следующие несколько недель я прочитывала все газеты и журналы, какие только могла достать. Я читала так внимательно, что, если бы прочитанные буквы имели свойство исчезать, у меня бы в конечном итоге в руках оставались только листы белой бумаги. Я даже не побоялась совершить паломничество к привокзальному газетному киоску и проверить свои лингвистические способности на английских и французских газетах. Но я не нашла и намека на дальнейшую судьбу Арманда.
Я внимательно следила за этой ужасной историей с Жаном Мари Левру. Он заявил перед судом, что некоторые люди, о которых еще никто никогда не слышал и которых никто еще не знает в лицо, должны быть приговорены к тяжелому судебному наказанию. Вот и все. После этого имя Левру моментально исчезло из средств массовой информации.
Недели проходили одна за другой, и я постепенно привыкала к мысли о том, что я больше никогда ничего не услышу об Арманде. На душе у меня было очень тяжело. И чем больше времени проходило, тем невероятнее мне самой казалось, что вся эта история мне не приснилась, а была на самом деле.
Лето наступало крайне медленно, но все же наступало, и как-то вдруг начались все эти топики с голым животом, открытые бассейны, мороженое. Джессика уже давно забыла про Доминика, а ее новую мечту звали Олаф, он был почти двухметрового роста и ездил на мотоцикле. Но у меня уже не было никаких порывов поддразнить Джессику по этому поводу. Я только раз подколола ее, когда услышала, что они с Олафом собираются на летних каникулах поехать жить в палатке на юг Франции. Но это было только один раз, и мы давно забыли об этом.