На смену лету пришла осень, потом неожиданно рано наступила зима. На Рождество мне подарили новенькие горные лыжи, и мы с Джессикой поехали на Новый год кататься на лыжах в Альпы. В канун Нового года мы сидели в маленькой горнолыжной гостинице вокруг огромной кастрюли глинтвейна, а в полночь вышли на улицу. Повсюду лежал снег, и мы смотрели на фейерверки, которые взмывали из долин прямо в небо. Над нами висела бледная полная луна, и у меня на глаза навернулись слезы, сама не знаю отчего.
После туманов и зимней слякоти, а также после моих весьма посредственных полугодовых оценок началась холодная, дождливая весна. Мой восемнадцатый день рождения я встретила в страшный ливень, температура на улице не поднималась выше девяти градусов тепла. Джессика подарила мне связанный ею самой шарф в незабываемой цветовой гамме лиловых и желтых тонов, а родители вручили мне уже заполненный формуляр на курсы по вождению. Экзамен по теории был сущим пустяком, я сдала его без единой ошибки, но зато на практических занятиях за несколько часов довела моего инструктора до бешенства, иногда я была в полной уверенности, что никогда не научусь одновременно крутить руль, нажимать на педали, смотреть на дорогу и обращать внимание на дорожные знаки! Но как-то я все-таки разрубила этот гордиев узел и всего за час с ходу откатала все, что требовалось на экзамене, и даже больше.
Но еще до того как я сдала экзамен, в жаркий летний день, была среда, за две или три недели до окончания учебного года, меня вызвали после второго урока в ректорат.
Мне было очень не по себе, пока я шла через всю школу и припоминала, что я могла такого натворить. Но оказалось, что строгого ректора вообще нет в кабинете, только школьная секретарша.
– Вам срочный звонок, – сказала она. – Из университетской клиники.
Она с нарочитой заботливостью пододвинула мне к телефону стул.
– Вам, может быть, лучше сесть.
Я страшно перепугалась. Университетская клиника? Неужели что-то случилось с моими мамой или папой? Я села и взяла лежавшую на столе трубку так, словно она была зверьком, который может меня укусить, если я его неправильно схвачу.
– Да?
– Алло? Мари? – услышала я голос, который показался мне знакомым.
– Я слушаю.
Последовала пауза, как будто телефонная сеть хотела сначала набрать побольше воздуха.
– Мари, это Арманд.
– Арманд?!
Я разинула рот и выпучила глаза.
Секретарша, разумеется, восприняла мою реакцию совершенно иначе. Она сочувствующе посмотрела на меня и сказала:
– Я принесу вам воды. Только не упадите со стула.
– Арманд! – прошептала я, когда она вышла. – Ты? Где ты? Как у тебя дела? Что это значит – университетская клиника?