- Бабушка у вас интересная женщина, - шепнула Джоанна.
Редклифф засмеялся. Громкий раскатистый смех обворожил девушку, и она еще отчетливее поняла, насколько эта поездка для нее небезопасна.
- Охарактеризовать ее можно одним словом - упрямая, как и все в семействе Морино. Утверждает, что обладает даром ясновидения. Как и ее собственная бабка.
- А вы верите ей?
Редклифф пожал плечами.
- Когда был мальчишкой, не верил. Но как-то осенью, мне тогда было тринадцать, я весь сезон не мог добыть оленя. А нам крайне нужна была оленина, чтобы пережить зиму. Вот тогда она точно назвала мне место, куда я должен пойти. Решив, что терять мне нечего, я воспользовался ее советом и наткнулся на огромного самца, который стоял рядом с кипарисом так, словно поджидал, когда я приду и застрелю его. После этого случая я стал чаще прислушиваться к ее словам.
- А сегодня вечером? Что она вам сказала?
- А-а, это… - Редклифф знал, что бабушка не одобряла его жену. Но знал он и то, что развод она одобрит еще меньше. - Есть такое древнее местное выражение - «Не роняй картошку». В переводе это означает приблизительно «не отчаивайся».
- Понятно. - Джоанна почувствовала возникшее в нем напряжение и воздержалась от дальнейших расспросов.
Он увел ее в танце к укромному месту под сенью деревьев. Они плыли под звуки страстной романтической баллады, его подбородок касался ее волос, пальцы Джоанны сплелись у него на шее.
Музыка смолкла, а они все не выпускали друг друга из объятий и взглядами говорили о своих чувствах, которые невозможно было выразить словами.
- Джоанна, - тихо произнес он ее имя внезапно охрипшим голосом, и такая мука послышалась в нем, будто Редклифф испытывал физическое страдание.
Ей вдруг стало понятно, что она видит перед собой человека, жизнь которого всего за один день изменилась навсегда. Ей были доступны мучившие его чувства, ведь она переживала то же самое. Она отдавала себе отчет в том, что играет с огнем. И в этом огне кому-то из них придется сгореть - вероятнее всего, этим кем-то будет она. Но, очарованная этим мгновением совершенной близости, она не хотела думать о том, чем грозит ей будущее.
Редклифф весь день героически старался держаться от нее на расстоянии. Его усилия напоминали борьбу с отливной волной. Черт возьми, он никогда не претендовал на звание святого мученика!
Он провел пальцами по ее щеке, следуя за ними жадным взглядом.
- Сегодня вы, вне сомнений, здесь самая красивая.
От этого нежного прикосновения у Джоанны закипела кровь.
- На свадьбе самая красивая женщина - невеста, - возразила она тихим дрогнувшим голосом.