«Надо устроить Феликсу настоящее шоу, чтобы он захотел вложить деньги в предприятие», — решила Дейзи. Она не может подвести Билла, сотрудников музея и волонтеров, которые поддерживали их уже многие годы.
— Я приведу господина Гисборна в офис, когда мы закончим осмотр, — предупредила она дядю.
Когда Билл вышел из цеха, Дейзи повернулась к Феликсу:
— С чего вы хотели бы начать, господин Гисборн?
— Зовите меня Феликс, — попросил он. — Я предпочитаю неформальное общение.
— В таком-то роскошном костюме... — не удержалась Дейзи и тут же в притворном ужасе зажала рот рукой. Надо сдерживаться, если уж она решила заинтересовать молодого человека. — Извините и притворитесь, что вы этого не слышали.
— Просто ведите меня и рассказывайте о том, что я вижу, — спокойно произнес Феликс.
— Прежде всего, это работающий музей. В нашей коллекции собраны старинные ярмарочные аттракционы, не копии и не подделки. Мы считаем, что карусели и качели должны работать и приносить людям радость, как сотню лет назад, а не пылиться в витринах за стеклом. К тому же это реальная возможность для детей и взрослых испытать сегодня те же чувства, какие наши дедушки и бабушки испытывали, гуляя по настоящей ярмарке.
— У вас тут есть аттракционы, относящиеся к девятнадцатому веку? — удивился Феликс.
— Карусель с лошадками сделана в тысяча восемьсот девяносто пятом году, — кивнула Дейзи. — Впрочем, вы видели фотографию в газете.
— Полиция уже нашла виновников?
— Пока нет, — пожала плечами девушка. — Но когда их найдут, мне бы хотелось их заполучить на неделю.
— Хотите их проучить?
— Смотря что под этим подразумевать. Когда я увидела, что они сделали, я пришла в ярость, но потом, немного успокоившись, подумала, что у этих подростков страсть к разрушению оттого, что они выросли в среде, где никто никого и ничто не уважает. Для них не существует системы ценностей. Если б они поработали на меня, я нашла бы применение их энергии и показала, что у них тоже есть таланты. Если б они начали уважать себя, научились бы уважать других.
— Вы бы отпустили их без наказания? — удивленно спросил Феликс.
Дейзи развела руками:
— Тюремное заключение не исправит этих ребят. Не находя выхода своей энергии, они станут еще агрессивнее и, выйдя на волю, снова начнут разрушать. Есть другой путь: они не будут уничтожать результаты собственных усилий, если что-то построят своими руками. Они будут защищать это.
Он кивнул, но его лицо оставалось бесстрастным.
— Вы склонны видеть в людях хорошее?
— Знаете, я не столь наивна, чтобы смотреть на мир сквозь розовые очки. Однако видеть в людях хорошее гораздо приятнее, чем цинично подозревать во всем корыстный интерес. В каждом есть хорошее и плохое, но важно научиться выявлять хорошее и подавлять плохое. — Дейзи замолчала, поняв, что слишком увлеклась. — Впрочем, вы пришли не за тем, чтобы выслушивать мои теории. Давайте посмотрим, что мы тут имеем.