Моя сестра Роза первая прибежала рассказать свое неординарное мнение об этом фильме.
– А у Мэла в этом фильме все сделано на самой что ни на есть автобиографической основе, – поделилась Роза. – Главный герой там всю жизнь где-то шарахается, а главная героиня, опрятная темноволосая женщина в белом накрахмаленном переднике, годами ждет его в своей девичьей светелке у окна. А потом эта героиня вдруг не выдерживает и засушенными корнями какого-то невиданного растения травит нелюбимого мужа своей горячо любимой племянницы, чтобы ее племянница не сидела точно так же годами у окна, а могла безмятежно соединиться с настоящим своим любимым человеком. Весь город посмотрел этот фильм раз восемнадцать, и восемнадцать раз весь город безудержно рыдал, переживая за героев. А громче всех рыдал старина Фил Хаггард, он приходил в кинотеатр со своей резной табуреткой и садился впереди всех. Так в городе все догадались, что он был неравнодушен к тебе все эти годы, и ты могла бы давно выйти за него замуж и существовать спокойно и умиротворенно, как все, а не ждать всю жизнь кого-то нереального, далекого и неосуществимого.
И твоя история вполне могла быть тихой, мирной и благополучной, да только ты сама сделала свой выбор.
– Роза, – сказала я, – мне ужасно жаль, что я у тебя не такая, как все, и это обстоятельство накладывает большое темное пятно на твою безупречную биографию.
И моя Роза опять кивает мне, она и тут полностью со мной согласна. А я грустно смотрю на нее и думаю о том, как она мне бесконечно дорога, ведь она моя единственная сестра, и другой сестры у меня никогда не было и не будет.
Мэл Рэндон. Если вы хотите увидеть одного замечательного и талантливого артиста, который на пьедестал своей головокружительной карьеры положил собственную жизнь, то чаще всего его вы тоже можете встретить здесь, у меня.
Правда, интервью он больше не дает и в кино не снимается. Отчего его маститые продюсеры рвут волосы на своих расчетливых головах.
С женой Мэл Рэндон так и не развелся, но за последние три года они виделись пару раз, не более. Они поделили роскошный семейный особняк на две половины и спокойно существуют каждый на своей территории.
Амалия, правда, на своей территории теперь только лежит и больше уже не встает, да и зачем ей это? Все темные дела в жизни она давно переделала, теперь только лежи и отдыхай.
Мэл Рэндон приходит ко мне чаще других людей, мы видимся с ним больше, чем виделись когда-либо. Я даже боюсь, что скоро совсем надоем ему.
– Ты мешаешь мне читать, – говорю я.
Он смеется.