— Итак, теперь к делу, — улыбнулась женщина королевам, отчего те скривились. Сашка покачнулся, увидев это, Морриган нахмурилась, и добавила: — Но сначала накормите нашего юного героя. — Как только она сказала это, Сашка почувствовал, насколько он проголодался. Рюкзак его был пуст, и с утра у него маковой росинки во рту не было.
Фэйри вернулись на поляну, поставили опрокинутые столы, и вскоре опять пировали, как ни в чем не бывало. Повинуясь знаку короля, вернувшиеся придворные увели Сашку в «дом». Внутри огромного дуба была круглая «комната», стояли стол и стулья. Под «потолком» висел светящийся желтый шар. Сашку усадили, поставили перед ним тарелку с супом, принесли хлеба и картошки, глиняную чашку с травяной настойкой. Он заколебался, ведь Дори строго-настрого запретил ему есть что бы то ни было в Волшебной Стране. Дескать, так фэйри могут получить над ним власть. Заметив его колебания, Морриган его успокоила:
— Ешь спокойно, не волнуйся. Никто не причинит тебе вреда, уж я об этом позабочусь, — ее изумрудные глаза сверкнули. Сашка накинулся на еду. Позабыв о приличиях, он громко чавкал, заталкивая в себя блюдо за блюдом, до того он был голодный. Титания и Маб молча смотрели, как он ест. Время от времени королевы бросали друг на друга злобные взгляды, но между ними, точно стена, стояла Морриган, поэтому взглядами дело и ограничилось. Насытившись, Сашка почувствовал, что его неодолимо клонит в сон. Глаза его слипались, звуки музыки и разговоры сливались в монотонный гул.
— Отведите мальчика наверх, ему надо поспать, — приказала Морриган. Один из придворных Титании, прислуживавший за столом, вопросительно посмотрел на свою королеву. Та кивнула, и Сашку увели наверх по лестнице, опоясывающей дуб. Там его уложили в восхитительно мягкую и чистую постель, пахнущую травами. Шар под потолком потускнел, Сашка полежал, разглядывая комнату, потерся щекой о подушку, и тотчас же заснул.
— Надо было дать ему придающий сил напиток, и ему бы не потребовался сон, — проворчала Маб.
— Ничего. По вашей милости мы уже столько времени потеряли, что одна ночь ничего не решит, — ожгла Титанию недобрым взглядом Морриган.
— Надо решить, что делать с этим… талисманом, — заметила Маб вполголоса.
— Вот завтра и решим, вместе с мальчиком, — ответила Морриган.
— Ты хочешь посвятить его в суть дела? — спросила Титания, и в голосе ее прозвучало недовольство.
— Да, хочу. Время спектаклей прошло. Расскажем ему всю правду, и пусть сам решает, что делать. И, дорогие мои, если он откажется нам помогать, не пытайтесь его заставить, — сказала Морриган, и посмотрела на Титанию. Та ничего не ответила, и глаз не отвела.