Расстроенная Бранди скрепя сердце признала правоту Шэй. Было очень важно продемонстрировать ей свою поддержку, и именно для этого она пришла на аукцион. После кончины Филиппа Шэй активно занималась и другими видами деятельности, но только здесь впервые добилась настоящего успеха. Проведенный аукцион действительно открывал для нее широкие возможности. Активная и щедрая, она не могла не оказывать помощь людям.
Как и предсказывала Шэй, в самой идее о женщинах, «охотящихся» на мужчин, таились разного рода возбуждающие подтексты. Именно поэтому сюда слетелось так много журналистов, готовых выдать сенсационные истории, а это была прекрасная реклама, в которой так нуждался настоящий аукцион.
Бранди не имела ни малейшего представления о том, какую роль отводила Шэй своему «приобретению». Более того, она даже не хотела об этом знать. Почему-то сама мысль о Шэй, которая развлекается с дерзким незнакомцем где-то в романтическом уединении, вызывала неприятное чувство. Несмотря на искреннюю любовь к сестре, в душе у Бранди ревность пускала свои корни.
— Да ладно, Бранди, ты ведь получишь большое удовольствие.
«Вряд ли», — подумала та, но спорить с активной и богатой сестрой ей было трудно.
Наконец они остановились рядом с группой женщин, ожидающих свои «покупки». Бранди огляделась и увидела, как мужчины и женщины делятся на пары, в то время как фоторепортеры ловят каждое их движение. Женщины охотно позировали, выставляя напоказ элегантные платья и украшения, а мужчины уверенно улыбались, гордясь своим успехом. Все они выглядели такими естественными, открытыми… и такими непохожими на нее.
Она пробежала внимательным, все замечающим взглядом по залу. Казалось, все наслаждались происходящим.
Все, кроме одного.
Бранди застыла от неожиданности, наткнувшись на это суровое, без тени улыбки лицо. Одним своим ростом он отличался от всех остальных мужчин. Но его выделяли еще и необычная смуглость, прямые черные волосы и ярко-зеленые обжигающие глаза, которые теперь неотрывно следили за ней.
Он слегка ослабил галстук и расстегнул верхние пуговицы на белой рубашке, так что виднелись курчавые черные волосы на груди. «Интересно, каков он ниже», — подумала Бранди, тут же покраснев от этой нескромной мысли.
Лениво прислонившись широким плечом к стене, он застыл в небрежной, расслабленной позе. Однако Бранди подозревала, что это всего лишь видимость. За всей этой ленивой грацией чувствовалась сила изготовившейся к прыжку пантеры.
Лучше бы он остался на сцене — по крайней мере, находился бы подальше от нее. А сейчас, когда между ними не более трех-четырех метров, ее всю трясло от напряжения.