— Ну же, целуй меня. Ты знаешь как! — хрипло приказал он в свою очередь исступленно, до боли впиваясь в нежные, уже и без того распухшие губы.
Кандида безропотно уступила его натиску, даря наслаждение и упиваясь ответным даром. С губ ее срывались тихие стоны, а его язык двигался равномерно и напористо, подстраиваясь под жаркий, пульсирующий ритм ее тела. Они начали раздеваться, причем пальцы Кандиды, к ее изумлению, оказались на диво опытными и ловкими — они явно знали, что делают!
Для страха места не осталось. Ведь в снах они уже познали друг друга — оба вполне насладились каждым дюймом тела партнера, каждым изгибом, изучили каждый потайной уголок.
И все-таки Кандида почувствовала легкую тревогу, прилив девичьей застенчивости и смущения. Ощущение было мимолетным, но она поняла: от любимого оно не укрылось. Словно через чуткие подушечки пальцев ему передавались все движения ее души.
— Ты боишься...
Прозвучало это так, словно незнакомец от души радуется этой мысли, и Кандида напряглась.
— Нет, — запротестовала она и нежно укорила: — Как я могу бояться... тебя?
Слова ее словно высвободили некую мощную стихийную силу, не подвластную обузданию. Незнакомец подхватил Кандиду на руки и понес к кровати. Бережно уложив на постель, он опустился на колени. Глаза его, потемневшие от страсти, цветом напоминали ночное небо тропиков. Кандида инстинктивно протянула руку, чтобы коснуться любимого... дотронуться до...
В горле его заклокотал не то стон, не то предостерегающий рык — хриплый отголосок первобытной страсти, — и незнакомец припал губами к ее ладони, ласково покусывая нежную кожу у основания большого пальца.
— Да, да... О да, — стонала Кандида.
Тело ее выгибалось навстречу его пальцам, в груди нарастала жаркая ноющая боль. С каждым порывистым, судорожным движением девушка придвигалась все ближе и ближе к нему. Даже закрыв глаза, она ощущала пыл его желания. Кандида уже знала, каково это — принадлежать ему, помнила каждое обжигающе нежное, шелковистое прикосновение и всесокрушающий натиск его мужского естества.
Сладостная боль, восторг, неутолимая жажда накатили на нее с новой силой.
— Хочу тебя... Хочу тебя... — самозабвенно твердила Кандида снова и снова. Пальцы ее нетерпеливо, рывками, расстегивали пуговицы, отбрасывали прочь мешающую ткань.
Сумеречное небо за окнами постепенно темнело. Девушка ощущала запах любимого, исступленно льнула к нему, словно стремясь завладеть им всецело и полностью, вобрать в себя и пряный аромат лосьона, и жар разгоряченной кожи, и...
Под распахнувшейся рубашкой виднелась его грудь — загорелая, мускулистая. Резкость ее очертаний слегка скрадывалась за счет шелковистых волосков — тонких и пушистых, свойственных лишь ему одному. Пальцы покалывало от желания дотронуться до них. Кандида прижала ладони к широкой груди незнакомца, по-женски восхищаясь ее упругостью и мощью. Затем, повинуясь порыву, лизнула подушечки пальцев и медленно, неспешно обвела каждый сосок, любуясь тем, как его тело содрогается в ответном отклике.