Натянутость между ними все еще ощущалась, когда Моника вышла к обеду. Подали салаты и рыбу в чесночном соусе с гарниром из риса по-гавайски. Очевидно, Стэн готовил сам, несмотря на завтрак, приготовленный Сузи,— с ней гостье еще предстояло встретиться.
После обеда отец с сыном убрали со стола и перемыли посуду. По всей видимости, так у них было заведено, и Монике было неловко ощущать свою непричастность. Никто не возражал, когда она сказала, что отправляется спать.
Воздух в ее просторной комнате освежал медленно вращающийся под потолком вентилятор. На огромной кровати лежало вязаное покрывало, над ней была натянута сетка от москитов. Приняв душ в современно оборудованной ванной комнате, девушка с удовольствием улеглась, закрепив вокруг постели сетку. День был таким длинным и изматывающим, что она не сомневалась: сон быстро сморит ее.
Однако усталость оказалась слишком велика, и ей не удавалось заснуть. Она думала то о книге Стэна, то о молодой женщине, которая подолгу ждала его дома. Какой была Лил Кэмп? Сильно ли любил ее муж?
Монику раздражало, что она продолжает думать о Стэне, о его покойной жене. Она убеждала себя, что пытается лучше понять этого человека, чтобы перехитрить его. Но как можно одержать верх над мужчиной, который зарабатывает себе на жизнь, сражаясь с крокодилами и акулами?!
Гостья засыпала под аккомпанемент таинственного попискивания летучих мышей за окном, когда ее внезапно разбудили крики. Пытаясь выбраться из кровати, девушка запуталась, как ей показалось, в паутине, но, наконец, поняла, что это сетка от москитов. Пока она выпутывалась и шарила ступнями по коврику в поисках тапочек, крики продолжались. В ногах постели лежало кимоно Памелы, и Моника быстро накинула его на себя. Что-то случилось в спальне Джеральда, откуда и доносились крики.
Глава четвертая
— Оно приближается! Приближается!
Мчась по коридору, Моника слышала испуганный голос Джеральда. Она вспомнила, что его спальня рядом с комнатой Стэна, и, когда распахнула дверь, отец уже стоял у постели мальчика. Он, видимо, вскочил после крепкого сна, судя по взъерошенной прическе и затуманенным глазам. На нем были только пижамные брюки, и девушке непроизвольно бросилась в глаза его широкая мускулистая грудь и мощные бицепсы.
Она с трудом отвела взгляд от Стэна, чтобы заняться мучившимся от ночного кошмара ребенком. Джеральд лежал в постели с открытыми глазами, с ужасом уставившись на что-то невидимое. Моника проследила за тем, как и куда смотрел мальчик, но ни на стене, ни на потолке ничего не было, что могло бы объяснить его состояние. Джеральд вдруг начал метаться из стороны в сторону и стонать. Отец пытался удержать сына, но от прикосновений к ребенку его стоны и конвульсии только усилились.