Его слова прозвучали столь уверенно, что Монику охватила легкая дрожь от предвкушения неотвратимого грехопадения.
Но дух противоречия подсказал ей другие, лука вые слова:
Я никогда не признаюсь, что хочу вас. На Стэне Кэмпе свет клином не сошелся, есть мужчины и поинтереснее.
Например, Фил Крамер?
Его реплика прозвучала как обвинение. Хотя девушка и не думала о Филе, она упрямо продолжала бесполезную полемику со Стэном.
Не собираюсь оспаривать ваше утверждение,— последовал ее ответ.
Так вы не отказались от своего недостойного порядочной женщины замысла?
И не подумаю, пока не окажусь подальше от вас и этого ненавистного острова, похожего на тюрьму,— заверила Моника.
Благодарю за предупреждение. Теперь уж постараюсь быть самым строгим и бдительным стражем.— В его словах прозвучала нешуточная угроза.
Моника не могла больше переносить этого не равного поединка. Мучительное противостояние ли шило ее остатков сил. Она вдруг заметила, что почти рассвело.
Уж поздно. Мне хотелось бы лечь спать,— голос ее звучал, как надтреснутый колокольчик.
Я тоже не прочь,— сонно протянул Стэн.
Одной!!!— отчаянно воскликнула девушка.— И так будет, пока меня силой вынуждают оставаться на Виньяне.
Видимо, он принял ее слова за пустую браваду, потому что язвительно рассмеялся.
Не забывайте, куда ведет дорога, вымощенная благими намерениями.
Разве может она забыть! А так хотелось бы, чтобы он вел ее по этой дороге. Моника сдержалась и не ответила очередной колкостью.
Спокойной ночи, Стэнли,— сказала она почти ласково. Девушка чувствовала на себе магнетический взгляд Кэмпа, когда с постыдной поспешностью бросилась в свою комнату и захлопнула дверь.
Моника проснулась оттого, что постель слегка подрагивала, и увидела, как на другом ее конце осторожно подпрыгивает Джеральд Кэмп.
Доброе утро,— сказала она сонным голосом. Ночное происшествие нисколько не отразилось на смуглом жизнерадостном лице ребенка; у нее же было ощущение, что она только что сомкнула глаза.
Сейчас девять часов,— прозвенел голосок мальчика, когда она пыталась нащупать часы на столике у постели.— Папа не велел будить вас, пока вы сами не проснетесь. Но ведь вы проснулись, да?
Кажется.— Монике не хотелось, чтобы отец рассердился на Джеральда.
Я принес вам завтрак.— Он указал на поднос с почти остывшими тостами, чашкой мутного кофе и оранжадом.
Моника отпила немного апельсинового сока и взглянула на мальчика.
Ты всегда приносишь гостям завтрак в постель?
Нет. Обычно это скучные бизнесмены или кто-нибудь из съемочной группы папы. По утрам они всегда еще тепленькие после выпивки,— сказал он с таким видом, будто доверял свою собственную тайну.