— Пришлите, пожалуйста, кофе, Маргарет. И чего-нибудь погорячее для нашей больной. Спасибо.
Тори почувствовала, как по ее телу разливается приятное тепло: он решил остаться...
Стоп, стоп, стоп! — осадила она себя. Ты болеешь. Тебе просто скучно одной. Тебе хочется с кем-нибудь пообщаться, а кроме Винса — не с кем.
На улице уже темнело. Винс зажег свет. И постепенно до Тори начало доходить, что ей действительно приятно с ним. Что она не хотела бы, чтобы на его месте был сейчас кто-то другой. Возможно, все дело в плохом самочувствии... но за последнюю пару дней Винс ни разу не проявил по отношению к ней той откровенной враждебности, к которой она привыкла... А сегодня буквально сразил своим вниманием. И, кажется, вполне искренним. Тори не знала, что и думать... И сама она почему-то не чувствовала обычной настороженности.
Пару раз Винсу пришлось отвечать на звонки. Сначала позвонил Марк — на карьере возникли какие-то сложности и он хотел обсудить их с боссом. Потом — один из директоров лондонской конторы. Тори слушала, как Винс что-то советует ему, отдает распоряжения — словом, по телефону решает проблемы на сотни тысяч фунтов стерлингов. Она поражалась его острому уму и способности моментально ориентироваться и любой ситуации. Только теперь она сообразила, какой он занятой человек. И все-таки нашел время поиграть с ней...
— Я обещал заказчику, что мы закончим на следующей неделе. И я жду, что все будет сделано в назначенный срок. — Винс не принимал никаких оговорок, ясно давая понять, что не потерпит ни малейшей небрежности. Он привык держать слово.
Тори составила на доске слово, не очень-то уверенная в его написании. А когда посмотрела на Винса, он покачал головой и закатил глаза — мол, чему тебя в школе учили, тоже мне, грамотейка!..
И как он все замечает? — в который раз поразилась Тори, убирая с доски фишки с буквами. — Он же сейчас занят важным разговором... Впечатление такое, что управлять целой империей в строительном бизнесе для него такие же игрушки, как скрэббл!..
Винс поудобнее уселся в кресле, положив ногу на ногу. Галстук он давно снял. Две верхние пуговицы на рубашке расстегнуты, смуглая шея выделяется на фоне белоснежной ткани. Одна брючина задралась, так что Тори стала видна полоска голой кожи над черным носком. Бронзовый загар — и это в конце марта? — темные волоски...
— Ну что, начнем? Жаль, что мы не играем в покер на раздевание.
Тори покраснела так, что щеки ее стали одного цвета с распухшим от насморка носом, и, старательно изображая возмущение, произнесла: