— Подождите! — говорил мне Ариф. — Вы договорились так, что меня выпускают, и отец отдает вам изумруд, верно?
— Верно!
— Но меня, когда вы получили камень, могли тут же опять упечь в тюрьму!
Лев что-то строго сказал Арифу от себя.
— Что ты ему сказал? — поинтересовался я.
— Чтобы не распускал язык! Ему офицер дает слово, какие сомнения? Ты ж офицер?
— Типа того! Нет, ты просто переведи ему, что, если бы Ариф не подтвердил по телефону, что его освободили, командир Гада мог помешать мне вывезти камень из страны.
— Не смешите! Он же его украл, и он же станет поднимать шум?
Тут Лев опять хотел осадить наглеца, но я просил его просто перевести, что я скажу.
— Командир Гада, — мягко сказал я, — мог, не поднимая шума, просто разобраться с человеком, который попытался его обмануть, и вернуть камень на место.
— А-а, это конечно! Это мог! — согласился парень.
Он подумал секунду. Делал он это так: рывком расслаблял мышцы шеи так, что голова падала ему на грудь. А потом так же рывком приводил ее в первоначальное положение.
— Но я-то ведь здесь!
— Ты выйдешь отсюда, как только мы закончим разговор. Если тебе есть куда идти. Если нет, тебя могут перебросить в Талукан первым вертолетом. Если ты можешь туда вернуться.
— Конечно, могу!
Неужели я опять оказался прав? Что, моджахеды действительно покрывают торговлю наркотиками? Или просто не вмешиваются в дела населения, которое пытается выжить?
— И что ты выбираешь?
— Я поеду домой! Просто отвезите меня к Гуляму!
— Это кто такой? — спросил я у Льва.
— Дед Мороз!
— А-а!
Я вспомнил жуликоватого верховного интенданта Афганистана на сопредельной территории. Нет, похоже, они все повязаны.
— Теперь, что с деньгами, я не понял? — спросил Ариф.
— Деньги пришли, но я тебе их не дам, — ответил я. — Раз я вернул камень, платить мне не за что. Даже твое освобождение оказывается просто подарком. Считай, что это тебе еще один шанс подумать, стоит ли заниматься этим дальше.
Ариф снова клюнул головой вниз, прижав подбородок к груди. Задумался! Вряд ли о том, чтобы снова стать честным человеком. Просто ста пятидесяти тысяч долларов хватило бы, чтобы обеспечить его семейство до седьмого колена.
— Если бы ты был на моем месте, — помог ему я, — что бы ты выбрал? Получить сто пятьдесят тысяч долларов или сохранить жизнь отцу?
При такой постановке вопроса Ариф ответ знал. Он мигом поднял ко мне взгляд:
— Ты еще спрашиваешь? Конечно, сохранить жизнь отцу!
— Значит, ты меня не осуждаешь, что я вернул ему камень?
— Конечно нет!
— Тогда ты должен понять, что я не могу отдать тебе деньги.