Оота сказал, что в некоторых племенах используют всего порядка восьми имен — больше похоже на систему исчисления. Каждый человек одного поколения и одного пола считается в одинаковых родственных отношениях с другими, так что у каждого есть несколько матерей, отцов, братьев и т. д.
Когда стемнело, я спросила о наиболее приемлемом способе облегчиться. Я пожалела, что не обращала раньше пристального внимания на поведение Зук, кошки моей дочери, поскольку здесь процесс хождения в туалет состоял в том, чтобы удалиться в пустыню, выкопать ямку в песке, присесть на корточки и вновь закопать ямку. Меня предупредили об опасности. Змеи становятся активными с момента, когда спадает жара, и до наступления ночной прохлады. Пока я бродила среди дюн, меня преследовали видения свирепых глаз и ядовитых жал, разбуженных моими действиями. Когда-то, путешествуя по Европе, я была в ужасе от качества туалетной бумаги. В Южную Америку я уже брала свою. Здесь же ее отсутствие меня практически перестало волновать.
Вернувшись к остальным после вылазки в пустыню, я разделила с ними заваренный на всех «каменный» чай по-аборигенски. Его готовят, бросая горячие камни в емкость с водой. Емкость эта когда-то служила мочевым пузырем какого-то животного. В горячую воду добавляют дикие травы и настаивают до готовности. Мы передавали единственный наш сосуд друг другу. Вкус был замечательный!
«Каменный» чай, как я поняла, готовили по особым случаям, таким, например, как завершение первого дня путешествия новичка. Кочевники понимали, какие трудности ждут меня при отсутствии обуви, тени и транспорта. Травы, добавленные в воду, не предназначались для разнообразия меню, они не служили лекарством или питательным веществом. Они были своего рода поздравлением, способом признания достижений коллектива. Я не сдалась, не потребовала, чтобы меня вернули в город, не жаловалась в пути. Аборигены почувствовали, что я переняла их дух, дух племени.
Затем люди принялись выравнивать песок, и каждый взял из общей кучи поклажи свернутую шкуру или покрывало. Одна пожилая женщина смотрела на меня весь вечер с безучастным выражением лица. — О чем она думает? — спросила я у Ооты.
— О том, что ты утратила свой запах цветов и что ты, вероятно, пришелец из другого мира, — ответил он.
Я улыбнулась, и женщина протянула мне мой сверток. Ее звали Швея-Мастерица.
— Это шкура динго, — сообщил Оота. Я знала, что динго — это дикая австралийская собака вроде койота или волка. — Ее шкуру можно использовать как угодно: положить под себя, накрыться или свернуть как подушку.