Ему нужно было поддерживать свою физическую форму, потому он и взял напрокат это животное, намереваясь при помощи верховой езды избавить себя от лёгкого чувства разочарования. После разговора с Лейлой Рейф собирался совершить длительную прогулку верхом вдоль берега реки.
Арабка жила в тесной и грязной части города. Подходя к её дому, они увидели выбежавшего им навстречу Али, на узком тёмном лице которого сияла улыбка. Он с восхищением уставился на лошадь, и Рейф усадил мальчика в седло, к величайшей радости Али. Мальчик гордо сидел на лошади, улыбаясь и приветствуя всех, кто его видел.
Али указал на дом Лейлы. Тот был маленьким и захудалым, но улица перед домом была подметённой и чистой. Мальчик выскользнул из седла и, взяв Рейфа за руку, с гордостью проповёл его вниз по ещё более узкому переулку и заколотил в высокую деревянную дверь.
— Мальчик говорит, что мы найдём Лейлу на заднем дворе, — негромко произнёс переводчик как раз в тот момент, когда дверь дома открылась.
Низкорослая женщина с пышными формами удивлённо посмотрела на Рейфа и лошадь и быстро опустила на лицо чадру. У неё были красивые глаза: большие, ясные и тёмные, но они так пристально и требовательно рассматривали Рэмси, что он против воли вспомнил осмотр, которому подверг когда-то офицер Рейфа-новобранца.
Рэмси выдержал строгий осмотр этой женщины со спокойным изумлением. С её помощью или без, но он увезёт Алисию Клив обратно в Англию.
Али представил их друг другу, и Рейф поклонился Лейле, которая жестами объяснила, чтобы он привязал лошадь к воротам, а затем вошёл в маленький внутренний двор. Двор был выложен булыжниками и начисто выметен, в горшках расли травы, а сверху, из-под крыши, свисала ярко-красная герань. Во дворе находился куполообразный очаг, лежали груды деревянных лотков и витал аромат свежеиспечённого хлеба.
Старая косматая пятнистая кошка сидела сверху на очаге и злобно сверкала глазами, глядя на Рейфа и предупреждающе подёргивая хвостом.
— Так значит, — заговорила Лейла, — вы и есть тот англичанин.
— Несомненно, — ответил Рэмси через переводчика.
Арабка еле заметно кивнула, словно он выдержал испытание.
— Мир вам. Не хотите ли зайти в дом? — она указала на заднюю дверь, где аккуратно, одна к одной, были расставлены несколько пар потрёпанных домашних туфель.
Рейф, чьи сапоги были сшиты для того, чтобы их стаскивал камердинер, вздохнул, узнав об этом местном обычае, и наклонился, чтобы их снять. Али подбежал к нему, чтобы помочь, с удовольствием стянув с Рэмси сапоги один за другим.
Лейла проводила их в крохотный дом, в котором было всего две комнаты, в одной стояли несколько низких диванов, а во второй находился небольшой, занавешенный альков. Бедность жителей этого домишки была очевидной.