– В чем дело? Я для вас слишком хорош? Ближний к нему парень отвернулся в сторону, видимо поймав дыхание Лукаса, который перед выходом из дому предусмотрительно сжевал целую луковицу. Он подумал, что запах подойдет к его одежде, в которой целый день была завернута рыбина, купленная его камердинером на рынке в Биллинсгейте всего за полцены, так как уже протухла.
– Отойди, ради бога, – сказал парень. – От тебя воняет хуже, чем в свое время от моей хозяйки. А теперь убирайся прочь! Нечего тебе здесь высматривать.
– Мой друг Гай Фокс так не сказал бы, – тихо проговорил Лукас.
Парни быстро переглянулись, и второй караульный вышел вперед.
– Для парня, от которого так несет, ты слишком правильно говоришь, – с подозрением сказал он.
Но Лукас был готов к такой реакции. Он пытался подражать разным выговорам, но камердинер сказал, что его сразу поймают как самозванца, если он попробует заговорить на одном из них.
– А если человек переживает тяжелые времена? – Он вскинул голову и смело посмотрел в лицо часовому. – Или человек не может потерять необходимые для жизни средства не по своей вине? Всех нас угнетает одно и то же правительство, дружище. Впрочем, пошел ты к черту, вот что я тебе скажу!
Он повернулся, якобы собираясь уйти, но парень схватил его за плечо.
– Ты назвал пароль. Значит, ты знаешь человека, который тебе доверяет. Заходи.
Лукас облегченно вздохнул, нарочито грубо стряхнул с плеча руку парня и зашел внутрь таверны.
В кирпичном подвале без окон, где стоял тяжелый запах сырости, человеческого пота и прокисшего пива, горело всего несколько сальных свечей. В сумраке он едва различал лица тех, кто стоял ближе к нему. Оно и понятно: никто не хотел быть узнанным на улице.
Он уселся на грубо сколоченную скамью в последнем ряду, между тощим человечком с самодельным костылем на коленях и толстой женщиной, которая, уловив исходящий от Лукаса запах, моментально вскочила и пошла искать себе другое место. А он дождался, когда глаза привыкнут к полумраку, и только тогда рискнул оглядеться.
В помещении оказалось больше людей, чем ему показалось, примерно человек семьдесят, в основном мужчины. В ожидании начала собрания все сидели молча, не глядя на соседа.
Через несколько минут у дверей послышался шум, и по узкому проходу между рядами скамей быстро прошли три человека в грубой одежде простолюдинов и заняли места за столом, лицом к аудитории.
Самый высокий из них положил ладони на стол и объявил:
– Собрание общества «Граждане за справедливость» объявляю открытым! Прошу тишины.
Затем он обернулся к человеку слева от себя, который кивнул и вышел вперед.