— Черт возьми, Эбби,— простонал Макс, отрывая от себя ее цепкие руки.— Тебе еще нужны доказательства, что никто из нас никого не шантажирует, что никто не должен приносить себя другому на тарелочке?
Не сомневаясь в том, что не устоит под натиском чувственности, охватившей ее, Эбби вцепилась в край стола. Он сделал ей признание? Эбби подняла глаза на Макса, и слова, готовые сорваться с ее губ,— слова о том, что она поняла его, умерли непроизнесенными, когда их взгляды встретились.
В его глазах горела обнаженная страсть, сверкало желание, презиравшее самое себя.
— Ты можешь получить меня на тарелочке, Эбби,— прохрипел он.— Но понимаешь ли ты, что захочешь меня так, как никого и никогда еще не хотела? И справишься ли с собой, узнав, что можешь получить меня только на время?..
2
Было утро понедельника, Эбби завтракала, глубоко погрузившись в свои мысли, ничем не связанные с предстоящей неделей, напротив, воспоминания унесли ее на несколько лет назад.
Ей было пятнадцать лет, сестре — восемнадцать, когда их жизнь внезапно перевернулась. Теплый, уютный, беззаботный мир семьи рухнул в одночасье. Летним вечером на узкой загородной дороге родители девушек погибли в автомобильной катастрофе: пьяный водитель не справился с управлением и столкнулся с их машиной. Эбби и Элейн, осиротевшие, охваченные горем, думали, что никогда не оправятся от этого несчастья.
Они и представить себе не могли, через какие трудности придется им пройти. Об этом Эбби вспоминала с дрожью. Но время сделало свое дело. Когда Пол оставил Элейн, они тоже думали, что не переживут этого. Но жизнь так неожиданна, а раны со временем затягиваются. Неужели уже прошло целых четыре года? Эбби с трудом верила себе. Но она прекрасно помнила, будто это случилось только вчера, как пришло письмо от дяди Мика, брата матери,— директора школы для физически неполноценных детей в Ванкувере — в котором он предлагал Элейн работать с ним. Воспоминания всколыхнули все чувства, Эбби ощутила застарелую сердечную боль и, чтобы отвлечься, посмотрела на часы. У нее осталось время выпить чашку чая перед выходом.
Работа, которую предложил Элейн дядя, была самая подходящая для девушки, обожавшей детей, обладавшей неиссякаемым терпением и имевшей репутацию прекрасного учителя начальной школы.
Эбби снова вспомнилось предчувствие близкой разлуки, охватившее ее, когда Элейн прочла вслух дядино письмо. Если бы не ответственность за младшую сестру, Элейн сразу бы уехала подальше от дома, чтобы не оставаться в начальной школе, где она преподавала после учебы. Эбби, несмотря на свои пятнадцать лет, нашла силы скрыть собственные опасения и страхи и настояла, чтобы Элен приняла предложение дяди.