— Я должен был догадаться, что Лайл здесь появится. Я с ним сейчас поговорил и пообещал, что угрозы не сойдут ему с рук. — Он взглянул на Джастина. — Я — Рид Ларкин, муж Пейдж. — Он протянул руку.
— Очень приятно, Рид. Джастин Хиллиард. — Он улыбнулся. — А говорят, что в маленьких городках скучно.
— И у нас день на день не приходится. — Рид широко улыбнулся.
Пейдж слегка подтолкнула мужа локтем.
— Прекрати. У нас такое случается редко. Мистер Хиллиард, Дестини — тихий город, и почти все здесь ладят, — заверила его она. — Морган выбрали мэром, потому что она предложила интересные планы относительно развития города и повышения его доходов.
Джастин обратился к Морган:
— Насколько я понимаю, Хатчинсон возражает против лыжного курорта.
— Он говорит, что лыжный курорт лишит город очарования, что будет приезжать чересчур много туристов. Это не так. Ходьба на лыжах будет ограничена, а курорт вообще в пяти милях от города. Кроме того, подъемники для лыжников будут открыты только зимой, — ответила Морган, еле заметно улыбаясь. — Это не означает, что мы не надеемся на летний пеший туризм и кемпинг. Мы должны думать о рабочих местах и деньгах, которые благодаря этому получит город.
В ее зеленых глазах Джастин заметил страстность и опять подумал о Морган — не как мэре… но как о женщине.
Заговорила Пейдж Кинан-Ларкин.
— Как я сказала, большинству городских жителей нравятся свежие планы Морган. — Пейдж посмотрела на часы и перевела взгляд на сестру. — Морган, извини, я записана на прием к врачу, но… если тебе нужно, чтобы я осталась…
— Нет! Иди и позаботься о моей племяннице. — Морган поцеловала сестру. — Отвези ее, Рид.
— Я так и собирался сделать. — Он обнял жену за плечи и повел к двери.
Из зала начали выходить и все остальные. Остались только Джастин и Морган.
— У вас славная большая семья.
— Не такая уж большая, но когда у Пейдж и Лии родятся дети, круг родственников станет шире.
Джастин завидовал их близости. Он вырос в большом доме со слугами, но о семье говорить не приходилось. Его отца, Маршалла Хиллиарда, никогда не бывало дома, а у матери вообще отсутствовали материнские чувства. Однажды она ушла насовсем, не взяв с собой десятилетнего сына.
— Это много для тех, у кого, как у нас с Лорен, есть только мы сами.
— А ваши родители?
— Мой отец никогда не был семьянином… а моя мать… она давно исчезла из моей жизни.
— Очень жаль. Не знаю, что бы я делала без моей семьи. Это может показаться сентиментальным, но весь этот город для меня — тоже вроде семьи. Я прожила здесь почти всю жизнь и не хотела бы жить где-нибудь еще.