Наконец я спросил у Эбби. Она покачала головой:
— Они их бросили.
Некоторые, далеко не все. Я видел парней, которые носили дурацкие шляпы и приклеивали на заднее стекло машины фотографию жены в футбольной форме, но я так и не смог привыкнуть к зрелищу бледной, исхудалой женщины в мешковатой одежде и платке, которая смотрит на пустой стул рядом с собой. Сильная женщина — и ничтожный мужчина, который ее оставил.
Я так и сказал Эбби. Она медленно обвела взглядом комнату.
— Ну… если ты женился ради пары грудей, красивого личика и пышных форм… а их больше нет…
Она пожала плечами.
За ее словами крылся другой вопрос. Вопрос, который Эбби боялась задать. У меня было ощущение, что на поиски ответа уйдут месяцы, даже годы. И уж точно его не выразить словами.
5 июня, вечер
Отличительная черта Смотровой пристани — не элегантные бетонные стапеля для лодок, не коттеджи у причала, не коровы на спускающихся к воде пастбищах, не аккуратные ряды величественных сосен, чьи иголки собирают и продают на удобрения, а задняя часть желтого «шевроле» 1957 года выпуска, которая торчит из воды, как буек. Говорят, одна местная жительница вернулась домой и обнаружила мужа в объятиях соседки. В отместку она выкатила из гаража «шевроле» — его гордость и счастье, — нажала на акселератор и попыталась броситься в реку, как Салли Филд в фильме «Полицейский и бандит». С той разницей, что на реке не было моста, с которого она могла бы отправиться в мир иной, единственный спуск к воде представлял собой глинистый склон рядом со стапелями. Дама разогнала машину, передняя часть автомобиля задралась вверх, наехав на бугор, и резко ухнула вниз. Машина мелькнула в воздухе, врезалась в воду и застряла в грязи у противоположного берега, точно шальной снаряд. С тех пор она там и торчит. Местные прозвали ее «задницей», что не помешало им нажиться на чужом несчастье и разобрать «шевроле» по частям. Теперь это всего лишь ржавый остов — ни стекол, ни фар, ни покрышек, ни мотора. Кто-то даже утащил руль. С течением времени стальной корпус все глубже уходит в тину.
Для меня эта штука служила вехой. Офицеры речного патруля обычно пользуются Смотровой пристанью, чтобы спускать на воду катера, потому что пристань довольно безлюдна, не маячит на самом виду и дает быстрый доступ вверх и вниз по реке.
Мы замедлили ход, и я прижался к берегу, ведя каноэ по листьям кувшинок — размером с тарелку, — чтобы еще больше затормозить. Сначала показалась ржавая выхлопная труба «шевроле», а потом — стапеля. У забора стояли трейлер и патрульная машина. Никого не было видно, но трейлер пустовал — значит, патрульные курсировали по реке. Я ничего не сказал Эбби, но задумался о том, где бы переночевать.