- Ты говоришь о фильме «Впечатления», папа? Ты ошибаешься, у тебя сложилось неверное представление о фильме.
- Непристойность! Если ты не прекратишь заниматься порнографией, ты и этот твой муж… я с вами покончу. Я достаточно влиятелен в этом городе, не заставляй меня использовать мое влияние против собственной дочери. - Он умолк, словно ему не хватало воздуха.
- Папа, в самом деле, ты…
- Мне стыдно за тебя! - проревел он, бросая трубку.
Эллисон сидела, не зная, что сделает в следующую минуту: заплачет или засмеется. Представлению, которое разыграл Конрад Хиллард, не хватало только одной фразы: «Ты больше никогда не будешь работать в этом городе».
«Я доверяю Нику, - сказала себе Эллисон. - Все, что он делает, до сих пор получалось. Получится и на этот раз».
- Отличное представление, - вслух произнесла она. - Надеюсь, все действительно получится.
Эллисон схватила сентябрьский выпуск «Плейбоя» и на секунду испугалась. Как объяснить кассирше? Но женщина с бесцветными глазами положила чек в кассу, даже не взглянув на покупательницу, и Эллисон чуть ли не бегом бросилась к своей машине. Сев за руль, она тут же раскрыла журнал и нашла статью о себе.
Фотографии заставили ее замереть от удивления. Неужели она действительно так выглядит? Так женственно?
Почти не дыша, она провела рукой по снимку, наслаждаясь плотной блестящей бумагой.
«Я на самом деле красива, - подумала она. - Спасибо тебе, Ник».
- Мерзавка! - Конрад Хиллард задыхался от ярости, но это слово выговорил в трубку громко и отчетливо. - Ты понимаешь, сколько поколений Хиллардов ты опозорила? Как ты можешь спекулировать на своей наготе, вместо того чтобы положиться на собственный талант?
- Вижу, ты не одобряешь мои снимки в «Плейбое». - Эллисон прикусила губу, пытаясь сдержать смех. - Ник просто гениальный фотограф, ты не находишь?
- Мой зять - сутенер, а моя дочь…
- Ну, папа, ты же не на сцене в Лондоне, и это не Шекспир. Это Лос-Анджелес, двадцатый век. С помощью этих фотографий фильм «Впечатления» с триумфом пройдет в кинотеатрах. Тебе следовало бы нами гордиться.
- Ты заставляешь меня сделать то, чего бы мне делать не хотелось, Эллисон. Если вы с Николасом Пикаром не прекратите выпускать порнографию, ты больше никогда не будешь работать в этом городе. Вот увидишь!
Фраза наконец прозвучала. И в ней слились образы всех тиранов прошлого и настоящего. У Эллисон уже не было сил сдерживаться. Отец давно бросил трубку, а она все еще смеялась.
«Почему я по-прежнему занимаюсь этим?» - спрашивала себя Джульет, сидя перед кабинетом.