Герда поцеловала Ховарда и грустно покачала головой:
— Прости. Надеялась, хоть сегодня будут какие-нибудь новости, но…
Он не показывал виду, что расстроен. Дотронувшись до ее руки, Ховард ободрил Герду:
— Не переживай, дорогая. Я уверен, ты делаешь все возможное. Я всегда тобой восхищался. Не хмурься, ладно? — На его лице застыла укоряющая улыбка. — Посмотри на меня, я же не падаю духом.
Но оба знали, что дела плохи. На душе было тяжело, а они сидели и болтали как ни в чем не бывало. Герда вернулась домой совершенно разбитая. Хотелось лечь и больше не вставать.
Отчаяние полностью завладело сознанием. Тревога червем точила изнутри, а сон все не шел. Кем он возомнил себя? Почему считает, что вправе распоряжаться чужими жизнями, судьбами других людей? Почему по его прихоти страдают ни в чем не повинные люди? Например, Ховард? Он абсолютно непричастен ни к его семейным, а уж тем более личным проблемам. И за что ей все это?
Герда широко раскрытыми глазами смотрела в темноту. Казалось, рассудок медленно покидает ее. Да, она ненавидит Блэка, но что это меняет? Ненависть не приносит ни облегчения, ни спокойствия. Ненависть. Ненависть — обратная сторона любви… Почему он это сказал тогда? Ненависть…
Уткнувшись в подушку, она затихла. Вдруг, разрывая ночную тишину, задребезжал телефон. Как полоумная, Герда подскочила на кровати, лихорадочно соображая. Мысли путались. Кто это может быть? В такое время? Джордан? Неужели она хочет, чтоб это оказался он? Ей вдруг стало стыдно. А вдруг это Ховард? Вдруг с ним что-нибудь случилось? О, нет!
Судорожным движением Герда кое-как натянула халат и, спотыкаясь, путаясь в завязках, побежала к телефону.
— Герда? Привет. Не разбудил? — послышался голос Стюарта.
Герда почувствовала такое облегчение, что чуть не упала в обморок. Язык словно присох к нёбу. В трубке раздались резкие звуки:
— Герда, ты меня слышишь? С тобой все в порядке?
— Да, извини. Одну минуточку. — Без сил она опустилась в кресло. — Извини, никак не ожидала, что это ты… Слава богу. Я-то думала, что-нибудь с Ховардом. Он сейчас в больнице.
— Да, дела ни к черту. Извини, если разбудил. — В голосе чувствовалась какая-то неловкость. Послышался тяжелый вздох. — Не мог заснуть. Ты словно меня приворожила. Все вспоминаю о тебе… Вот дай, думаю, позвоню.
Герда почти не слушала его. Мысленно она все еще благодарила Бога, что это не насчет Ховарда.
— Да ничего. Я вообще-то тоже еще не спала. Только что легла.
— Ты, наверное, выжата как лимон. Очень устала, да?
— Нет. Все нормально.
— Я частенько звоню Рэчел ночью, и мы болтаем часами напролет. Все спят. Никто не мешает. Класс! Слушай, мне нужно сказать тебе кое-что.