Спать мы больше не могли. Все были подавлены случившимся. Высказывали всякие предположения, догадки, опасения. Всех охватила тревога: успеем ли добраться…
Теперь у нас оставалось пять лошадей. Можно было ехать верхом только двоим: дяде Ване, ведущему караван, и кому-то из нас замыкающим. Все лошади, в том числе передняя и последняя, были нагружены вьюками. Я сразу отказался от езды, решив идти пешком. Николай тоже. Следовательно, чередоваться оставалось Марии Яковлевне и Дзевановскому…
Шли в этот день торопливо, ненадолго останавливаясь на привалы. Погода заметно ухудшилась. Усилился встречный ветер. К счастью, крутой берег закончился после поворота реки, и мы шли опять вдоль поймы. Противоположный берег был более просторным и ровным. Решили перейти через русло по широкому, казавшемуся мелким перекату. Вместе с дядей Ваней благополучно добрались до мели на противоположном берегу. Течение было настолько сильным, что, если бы не шесты, нас сбило бы с ног.
Связав лошадей цепочкой длинными поводами, дядя Ваня направился к перекату. Однако переход оказался трудным. Лошади часто спотыкались о валуны и едва шли. Одна из них, упав на передние ноги, сильно подмочила вьюки. Остальные побоялись переезжать на лошадях и решили перейти вброд.
Я им махнул рукой, чтобы подождали, и снова шагнул в реку, чтобы перенести их на спине, ибо ледяная вода может залить ноги в низких сапогах. Первой я перенес Марию Яковлевну и, повернувшись, чтобы идти за следующим, увидел, что Николай уже бредет по середине реки, с огромным трудом удерживаясь на ногах. Я поспешил к нему навстречу, но не успел: его сбило, и он бултыхался в воде, опираясь на шест. Едва-едва успел подхватить его у конца переката. Дзевановского перенес более или менее благополучно. О продолжении похода не могло быть и речи. Нужно было срочно обсушиться, особенно Николаю, которого била дрожь.
Посоветовавшись, сделали остановку у опушки леса. При поисках сушняка мы наткнулись на слабо заметную тропу. Пройдя немного по ней, убедились, что тропа проложена rie зверем, а людьми. Обрадовались: значит, тропа может привести к жилью. Быстро собрав охапки сушняка, разожгли костер, обсушились и согрелись. И тут, ко всеобщему удивлению, увидели двух приближающихся к нам эвенов. Это были первые люди, встреченные нами за все время путешествия. Смуглые плоские лица их лоснились, сильно выдающиеся скулы окрашивал легкий румянец. Наконец, протянув руки для пожатия, они поприветствовали нас, сказав по-русски: «Дорово». Мы пригласили их выпить с нами чаю. Эвены присели возле костра, скрестив ноги, закурили самодельные трубки с прямыми удлиненными мундштуками, выпили по нескольку кружек чая. Насколько позволил запас русских слов, они объяснили нам, что по этой тропе мы выйдем к реке и вдоль нее спустимся вниз до поселка. Там есть торная тропа. Идти два дня. Вскоре попрощавшись, эвены так же бесшумно скрылись в лесу…