— А теперь я не желаю делить тебя! — воскликнул он. Эти слова вырвались у него помимо его воли.
— О, Стенли! — Люси положила голову ему на грудь, слушая, как бешено стучит его сердце. — Разве ты не знаешь, что любовь безгранична? Да, она не имеет границ. Я могу любить Альму, и в моем сердце останется достаточно любви для тебя!
Это звучало как своеобразное признание. Это было даже больше, чем молодая женщина намеревалась сказать. Тем не менее она понимала, что Стенли ждал от нее именно этого.
— Остатки, — проворчал мужчина, крепко прижимая Люси к себе, точно спеша утвердиться в правах собственности.
Она колебалась лишь секунду, чтобы пуститься еще дальше в опасное плавание:
— Нет, не остатки! Я люблю тебя по-другому, чем Альму. Она моя плоть и кровь. Я ответственна за нее, я ей предана и восхищаюсь ею. Она милый ребенок. А ты, Стенли, ты другая моя половина. Я искала тебя всю свою жизнь! И люблю тебя каждой частицей своего существа! И ты напрасно страдал, считая, что ты лишний в семье. Конечно же, отец любил и тебя, но считал, что младший ребенок, пока он маленький, требует большей заботы и внимания. Таковы уж ошибки, всегда совершаемые родителями. Нельзя обделять любовью ни одного из своих детей. Они должны быть все равны, все одинаково любимы. Только тогда они вырастут дружными. А это ведь так им будет необходимо в жизни!
Его руки сжали Люси с такой силой, что у нее чуть не треснули ребра. Она ждала таких же слов с его стороны, ей нужно было их услышать. Женщина молча просила одинокого волка сделать несколько шагов ей навстречу и взять протянутую ему руку.
— Боже, я люблю тебя, Люси!
У нее покраснели щеки, а глаза обожгло слезами. Она прильнула к нему, плача и смеясь, задыхаясь от счастья.
— О, Стенли, я так люблю тебя!
— А как же я? — спросила Альма. Она возникла рядом с кроватью уже полностью одетая, если не считать торчащей сбоку кофты, и стягивала с них одеяло.
Люси посмотрела на Стенли, и они радостно рассмеялись. Он наклонился, подхватил настырную девчонку одной рукой и присоединил к их общему объятию.
— Тебя я тоже люблю, Альма! — сказал он девочке, не отрывая взгляда от ее мамы.
Люси понимала, как много значило для него такое признание. Понимала, что это лишь начало для них всех. Теперь для них с дочерью отпала необходимость отъезда. Перед молодой женщиной забрезжило будущее — светлое и сияющее.
— Ты собираешься стать моим папой? — спросила Альма.
Люси смотрела на Стенли, напряженно ожидая его ответа.
Скажи «да»! — мысленно внушала она ему. Мы пришли сюда как единое целое. Это не значит, что тебе достанутся остатки. У меня много любви для вас обоих!