— Но на этот раз Кармен заставила маму сердиться, — продолжала Паула. — Она решила привезти с собой своего последнего дружка. До сих пор моя кузина не позволяла себе хвастаться перед Энрико своими связями.
— Может, она хочет заставить графа ревновать, — деревянным голосом произнесла Джейн.
— Наверно, вы правы. — От подобной неожиданной мысли Паула захлопала в ладоши и залилась очаровательным журчащим смехом. — Браво, Джейн! Очень умно. Интересно, чем Энрико ей отплатит? Думаю, в ближайшие дни скучать нам не придется, верно?
Не думаю, что мне это будет так же забавно, мрачно думала Джейн, возвращаясь во флигель с ворохом книг и игрушек. Разобрав детские вещи, Джейн попыталась скрасить спартанскую обстановку их жилища, постелила на стол яркую скатерть и принесла со двора несколько горшков с цветами. Уюта ее усилия почти не добавили, но она сделала все, что смогла, с коротким вздохом подумала Джейн.
Хотя ставни в доме были прикрыты, от жаркого послеполуденного солнца во флигеле было очень душно. Оттянув ворот блузки от потной шеи, Джейн решила, что имеет полное право выкупаться в бассейне. Она надела черное бикини, накинула просторный шелковый халат, взяла темные очки и положила в сумку книжку и лосьон от солнечных ожогов.
Казалось, в этот час все живое в округе погрузилось в сон. Умолкли даже цикады. Листва не шевелилась. Джейн немного помедлила, глядя на бирюзовую воду, вспомнила вчерашнее непристойное веселье, а затем погрузилась в непривычный покой.
Взяв надувной матрас, Джейн разложила его в тени старого дерева, сняла халат и скользнула в прохладную воду. Немного поплавав, она выбралась на кафельный бортик бассейна, села и стала выжимать волосы.
В голове у нее все еще вертелись признания Паулы; как Джейн ни пыталась убедить саму себя, что дела этого семейства ее не касаются, ничто не помогало. Насмешливо фыркнув, она пошла к надувному матрасу, взяла полотенце и стала вытираться. Затем постелила на матрас полотенце, легла на него лицом вниз, положила голову на скрещенные руки и закрыла глаза. В мозгу тут же закружился вихрь образов — хмурое лицо Марии, тревожные глаза Паулы, презрительное и высокомерное лицо графини. Но все эти видения заслонили янтарные глаза Энрико Сальвадоре и его губы — то гневно сжатые, то насмешливо улыбающиеся. Его гибкое стройное тело и сильные, умелые руки.
Джейн крепко зажмурилась, однако даже вспыхнувшие под веками огненные круги не смогли уничтожить этот образ. Теперь от него никуда не деться, как от собственной тени. Она будет думать о нем днем, а ночью он станет являться ей в снах.