Он обернулся на звук ее шагов, и девушка испытала нечто вроде легкого приступа паники при виде того, как серьезно и внимательно ее рассматривают эти синие глаза. Потом Дон тихо произнес:
— Не могу понять… Вы едва появляетесь в доме — и вот уже в вас влюблены моя мачеха, Гвенни, Клейри… Это у вас врожденное, или результат тренировок?
Она рассмеялась и шагнула вперед.
— Подарок фей. Я же ирландка. Ну, суровый босс, как вам мой наряд? Мои ставки растут?
— Да, определенно. Должен признать, что наряд великолепен, хотя…
— Что еще?!
— С трудом представляю себе Хорошую Девочку в таком виде. Скорее, Кармен. Эсмеральда. Но их трудно назвать Хорошими Девочками.
— Мистер Фергюсон…
— Дон. Просто Дон. Мы же договорились.
— Хорошо, Дон. Так вот, я начинаю и в самом деле волноваться за вас. Вы, случайно, не из тех, кто был бы счастлив нарядить всех женщин мира в дерюжку, отороченную очесами льняной пакли? Такое ощущение, что вы все время чего-то опасаетесь…
Она старалась, чтобы ее голос звучал беззаботно, но с удивлением понимала, что это как-то плохо получается. Ноги дрожали. Руки немного судорожно перебирали пышную оборку юбки. Видимо, вот это и называется — «он произвел на меня убийственное впечатление».
— Просто не привык. Такие женщины в сельве не водятся. Вы уже познакомились с Эсамар, Гвенни, Клейри…
— И с Марисоль тоже. Вы ей здорово помогли, насколько я знаю. Это замечательно.
— Это совершенно естественно, а не замечательно. Бедная девочка испытала столько, сколько не выпадет и на целую жизнь. Вы ведь знаете, у нее есть ребенок…
— Это хорошо. У нее есть тот, кого она очень любит.
— Вы так считаете?
— А вы что, принадлежите к ярым сторонникам законных браков? Право женщины быть матерью священно. Не вина Марисоль, что отец ее ребенка оказался сволочью… Ох, я опять выражаюсь слишком сильно!
Дон не сдержал улыбки.
— Должен признать, у вас здорово получается. Ярко, образно и к месту. А что до законных браков… Я их уважаю, скажем так. Считаю, что брак — это обязательство, приняв которое, нельзя уклоняться от его исполнения. И это совсем не означает, что нужен штамп в паспорте или обряд в церкви. Это — глубже. В сердце. В душе.
В синих глазах промелькнула тень боли, тень ярости, и Дженни в смятении опустила голову. Она поняла, о чем он сейчас вспомнил. Хьюго Форсайт, муж Бланки Арьеда… И она, Дженни, в роли развратной разлучницы.
Она торопливо перевела взгляд на портрет Исабель.
— Ваша мама была очень красивой.
— И это говорит женщина, похожая на Венеру?
Сердце Дженни выдало барабанную дробь.