Враги. История любви (Башевис-Зингер) - страница 29

Потом Герман и Маша пошли к зоопарку в Бронксе. Слава этого зоопарка доходила до них, еще когда они были в Варшаве. В тени нависающей скалы на берегу лужи дремали два белых медведя, и снились им снег и айсберги. Каждый зверь и каждая птица без слов рассказывали что-то на своем языке — какую-то повесть доисторических времен, которая одновременно раскрывала и скрывала архетипы беспрерывно длящегося творения. Лев спал и время от времени открывал свои золотые глаза, в которых было малодушие существа, способного жить и не умеющего умереть, и его мощный хвост отгонял мух. Волк бегал туда-сюда, кружил вокруг собственного безумия. Тигр обнюхивал землю, ища место, где мог бы прилечь. Два верблюда стояли в гордой неподвижности — пара восточных принцев. Герман часто сравнивал зоопарк с концлагерем. Воздух здесь был полон тоски — тоски по пустыням, горам, долинам, ущельям, семьям. Как и евреев, зверей согнали сюда со всех концов мира и обрекли на изоляцию и скуку. Некоторые вопияли о своей беде; другие оставались немы. Попугаи резкими криками настаивали на своих правах. Одна птица с бананообразным клювом вертела головой направо и налево, как будто искала преступника, который сыграл с ней эту шутку. Случай? Дарвинизм? Нет, за всем этим крылся план — или, по крайней мере, игра вполне осмысленных сил. Герман вспомнил слова Маши о нацистах на небесах. Разве не может быть так, что на небесах на троне сидит Гитлер и мучает плененные им души? Он облек их в плоть и кровь, он наделил их зубами, когтями, рогами и яростью. Они должны творить зло или погибнуть.

Маша отбросила сигарету. "О чем ты там задумался? Что было раньше, курица или яйцо? Пошли, купишь мне мороженое".

Герман два дня провел с Ядвигой. Так как он рассчитывал на неделю поехать с Машей в отпуск, то заранее рассказал Ядвиге, что ему предстоит поездка в далекий Чикаго. Желая компенсировать ей свое отсутствие, он отправился с ней гулять на целый день. Сразу после завтрака они пошли на пляж.

Они катались на карусели. Ядвига чуть не закричала, когда Герман усадил ее на льва — сам он сел на тигра. Одной рукой она схватилась за гриву льва, а в другой держала мороженое. Потом они катались на чертовом колесе, маленькая капсула, в которой они сидели, раскачивалась. Ядвига упала на Германа и смеялась от страха и удовольствия. Перекусив и выпив кофе, они вышли на Шипсхэд-бей, где сели на катер, шедший к Бризи-пойнт. Ядвига боялась, что у нее будет морская болезнь, но вода была спокойной, волны, смесь зелени и золота, едва двигались. Бриз растрепал волосы Ядвиги, она связала их платком на затылке. На пирсе, где швартовались катера, играла музыка. Ядвига выпила лимонада. Вечером они поужинали в рыбном ресторанчике, и Герман повел ее на музыкальный фильм, в котором было много танцев, песен, красивых женщин и роскошных дворцов. Он переводил ей самое важное, так, чтобы она понимала, что происходит. Ядвига прижималась к нему, держала его за руку и то и дело подносила ее к губам. "Сам Бог послал мне тебя!"