Да не так же! Я — лампа, а не сковородка! Что, уже? Выпущен джинн?
— Единоличник, а я! Мне же — мало! — чуть не плачешь ты.
— Кому, мамочка? Принцессе, или свинопасу?
— Нет, просто жирной ленивой свинье!
Какие рабы? Не настолько я толст, чтобы не выполнить эту работу. Можно и попотеть. На то и термы. (Сауна, если по-нашему, по-чухонски).
— Ты с ума сошёл? Здесь же жарко!
— Ничего, я люблю потных женщин.
— Ты с ума сошла, в бассейне вода — ледяная.
— Ой, какая висюлька! А где же?..
— Поработай хоть так, потри спинку. Нет, спинка — это значительно выше.
— Да отстань, мы же в мыле!
— Лучше сделай массаж.
— Да, вот здесь. И чуть выше. Почеши под лопаткой.
— И — ноги.
— Ноги — ниже.
— Что? Толстая стала?
— Ты готов? Или мне звать нумидийца? Нет, лежи. Я тебе покажу, как засматриваться на рабынь из Гилеи.
***
Десять лет можно отсчитывать по-разному.
Можно так: "Между тридцать первой и сорок второй серией очередной "Изауры".
Можно эдак: "Семён Осипенко", Поти, путина черноморской хамсы." То-есть: "Когда ты работал на Чёрном море, чаще бывал дома, и привозил мандарины."
Короче: "Когда мы жили ещё вместе с бабушкой, и у нас ещё не было папы."
Помню, как я родился. И не был я дома всего лишь два месяца, но Барби как-то очень быстро взрослела. Может потому, что ты первый раз подстригала ей чёлку по-взрослому, и, как взрослую, одевала на ночь в пижаму, а может, просто возраст такой — между годом-шестью и двумя годами.
Она ходила за мной хвостиком, но не на шутку пугалась и визжала взаправду, когда я брал её на руки. Так темнокожая малышня на Сокотре с визгом разлеталась в разные стороны от невиданного прежде зверя — собаки. Но стоило судовому псу Матросу устать от игр в догонялки, максимки тут же собирались опять, крались к нему со спины, и только самый старший и самый отважный осмелился гладить его.
Наша Барби оказалась достаточно смелой. Не прошло и двух дней, как я был признан папой, поглажен, но, как оказалось позже, определён в самые младшие члены семейства.
На третий день, мне уже нужно было возвращаться к хамсе с мандаринами.
Или уже был совместный с болгарами экипаж? Шпрот под Змеиным?
***
Основное занятие болгар во все времена — нелюбовь к городу Константина.
Во времена базилевсов какой-то из них приказал ослепить побеждённое войско болгар, оставив по глазу на десятерых. Так и вернулись они по домам: одноглазый вёл вовсе слепых.
Где теперь Византия?
А ты знаешь, если верить рыбмастеру Грудову, под Доростолом, на Дунае, Святослав воевал против войска императора Цимисхия вовсе не за болгар, как учили нас в школе.