В конце концов, именно страсть к клубам открыла мне дверь в музыкальный бизнес. Начиная с 1962 года, я принялся тусоваться по клубам Вест-Энда, где всегда полно музыки и аппетитных девчонок. Шесть ночей в неделю я шатался по клубам и пьянствовал, начиная в Стейт Боллруме и заканчивая в Сент-Мэри'с Холле, от Клуба 100 до Марки. Так здорово просто быть частью действа.
Начало шестидесятых было ярким временем, когда сотни рок-н-ролльных групп отправились покорять Лондон со всей Англии, когда Rolling Stones и The Who всё ещё передвигались в минивэнах и часто играли почти незамеченными за пригоршню фунтов за вечер, и когда Led Zeppelin даже в проекте не было. В те дни, глядя со стороны, я думал, что мир рок-музыки выглядит необычайно чарующим, и даже немного завидовал, глядя на сцену из периферии. Молодые честолюбивые музыканты, которые со временем создадут группы типа Zeppelin, собирались в лондонских клубах, стараясь не упустить шанс приблизиться к мечте и обзавестись связями, которые помогут им превратиться в очередных Рок-суперзвёзд.
Регулярные лошадиные дозы ночной жизни никогда не утомляли: алкоголь, наркотики, громкая музыка и доступные девушки. Я также впитал в себя модные тренды от озабоченных стилем молодых людей тех лет — некоторых звали модами, других — рокерами. Они стали такой же достопримечательностью Лондона, как Букингемский дворец или Вестминстерское аббатство. Мы были ребятишками из бедных районов, в основном из Ист-Энда, кое-кто из Южного Лондона. Когда СМИ были в добром расположении духа, они называли нас «законодателями мод», но чаще всего мы были «бандитами», «смутьянами», «мятежниками» или «провокаторами». Не важно, что написано — эмоции, преобладавшие в этих движениях, были всеобщими: нас переполнял гнев, нас бесила экономическая ситуация. Если вам доводилось оказаться в месте сборища группы модов или рокеров, их яростной энергии было достаточно, чтобы оторвать Биг Бен от Парламента и запустить его в космос.
Выделяясь таким образом от большинства, мы придерживались соответствующего стиля одежды и агрессивного, бунтарского поведения. Рокеры были своего рода последователи тедди-боев пятидесятых. Они носили джинсы и кожаные куртки и считали себя бродягами на мотоциклах в стиле Марлона Брандо. Их соперники, моды, носили короткие стрижки и безупречно одевались в магазинах на Карнаби стрит, где сшитая на заказ пара брюк с клёшем стоила около четырёх фунтов, а рубашки от Фреда Перри считались единственно достойными.
Я выбрал стиль и образ жизни модов, одного из тысячи модов, переполнявших английский ландшафт. Мы чувствовали себя, словно находимся на острие социальной революции, мы ощущали себя шишками. В классовой системе Великобритании нас отнесли бы к неимущим, забытое поколение, изгои, но вместе мы считали себя ВИП-персонами. Мы покачивали бунтарскими мускулами, иногда впечатляя, иногда запугивая других. Мы жили сегодняшним днём, тратя все деньги, высмеивая стремление предков откладывать «на чёрный день». И когда мои друзья говорили: «Всё, что я хочу, это набухаться и оторваться как следует», я не мог подумать о лучшем способе провести ночь.