— Машинное — стоп! — крикнул Якош Белин.
Он не сможет защитить движущийся самоход. Не успеет.
«Единорог», стопоря правую гусеницу, разворачивался. Мотор ревел, из-под левой гусеницы била земля, перемешанная с песком. Кормовая труба выбрасывала черный дым.
Опомнившиеся экипажи других машин спешили повторить маневр командира. Сигнальщики передавали по цепочке приказ к отступлению.
Отжавшись на руках, барон выскочил из люка. Лязгая подкованными сапогами по броне, он спрыгнул с башни, ухватился рукой за флагшток.
Знаменосец смотрел на него снизу испуганными глазами. Пользы от него не было никакой.
Сохраняя прославленное спокойствие Алмазного Лорда, барон сам принялся поднимать нужный штандарт — тройной красный щит на белом поле. Он должен успеть.
Взрыв увел «Единорога» из-под ног Якоша. Поднял барона и отбросил в сторону неумолимой рукой.
В полете тело Белина пронзила пульсация Камня. На месте его падения земля пошла трещинами, но он сразу же встал на ноги. Без единой царапины и синяка.
Бросился к своей флаг-машине, беспомощно застывшей на месте.
«Роковой перст» был умело направлен в самое уязвимое место самохода — верхнюю часть гусеницы. Лента из металлических пластин разорвалась, выбило несколько катков.
Знаменосец сидел у флагштока, размазывая юшку из носа. Цел. Как там остальные?
Над башней показалась озабоченная физиономия механика-водителя. Он раньше других должен был понять, что случилось, когда самоход перестал слушаться рычагов.
Увидев лорда Белина, механик открыл рот, собираясь доложить о повреждениях.
Стеганый гамбезон на его груди разорвался в клочья. Из прорех выплеснулась алая пенящаяся жидкость.
— Ложись! — закричал лорд Белин знаменосцу.
Тот непонимающе вертел головой.
Стрекочущий митральезой авион приближался. Пули размером с грецкий орех выбивали фонтанчики земли вокруг самохода, оставляли глубокие выемки на броне.
Мертвый механик сполз обратно в башенный люк, взмахнув на прощание вялыми руками.
Якош Белин взлетел по лесенке на корму. Проклиная размеры «Единорога», пробежал двадцать шагов по броне и закрыл своим телом сигнальщика. Сила Алмаза переполняла его сердце, пули отскакивали от кирасы. Дымясь, падали на землю сплющенными кусочками свинца.
Окутав их своей тенью, авион прошел над подбитым «Единорогом». Мелькнул незнакомый герб на нижней стороне крыльев — птица с человеческой головой.
Следовавший за ним планер отцепил трос и наклонил крылья. Он спикировал вниз, выправился, перешел на бреющий полет. Труба в руках стрелка выплюнула пламя и черную каплю снаряда.