«Еще одна загадка! — удивился он. — Значит тот неизвестный, который наблюдал из кустов за испытаниями радиоглаза, тогда был здесь!»
Он осмотрел сложную путаницу следов и убедился в правильности своего предположения — в одном месте поверх следа тупоносого ботинка четко лег отпечаток сапога самого Белявина.
«Кто же он!? Как были обуты все, кто находился в то утро на полянке?» — попытался вспомнить Николай.
Капитан Зайченко и лесник Пелипенко были в сапогах. Остальные — студенты, Демидов, доктор — в ботинках.
«Кому из них принадлежит этот след? Как это установить? Надо поручить Наде присмотреться к обуви участников экспедиции… Впрочем — что это даст? Ну, удастся установить, что за испытанием аппарата наблюдал из-за кустов Демидов или кто-нибудь из студентов! Выяснится, что этот человек страдает излишним любопытством — и все! Нет, разгадка тайны кроется только в найденном письме и фотокарточке! — решил Николай. — Надо как можно тщательнее осмотреть ложе ручья…»
Сняв сапоги, он засунул их голенищами за поясной ремень и медленно зашагал по острой и скользкой гальке. От ключевой воды коченели, ноги, но Белявин упорно шел к полигону.
Ручей извивался среди деревьев, бросаясь из стороны в сторону, катясь по перекатам, омывая корни деревьев. Но внимательный осмотр ложа ручья и берегов ничего не дал.
«И все же письмо и карточка прострелены не случайно! — решил Николай. — Где-то здесь совершено убийство. Может быть, что убийство не имеет никакого отношения к делу, но не может, не должно оставаться не раскрытым».
Белявин явился к майору Величко ровно в 18 часов — как было приказано. Майор сидел за письменным столом и задумчиво разглядывал знакомые Белявину письмо и карточку. Лицо его выглядело суровым и озабоченным, светлые глаза строго, внимательно смотрели на лейтенанта.
— Вы, кажется, правы, Николай Борисович! — сказал майор. — В окрестностях полигона недавно совершено преступление. В то же время за последние полгода в Каширской не было зарегистрировано ни убийства, ни исчезновения. Наш долг — раскрыть это таинственное преступление… — Майор внимательно посмотрел на Белявина и принялся набивать трубку. — Как вы полагаете — каким образом письмо и фотокарточка, пробитые картечью, попали в ручей?
Николай уже думал над этим и поэтому ответил сразу:
— Ответить трудно, товарищ майор. Возможно — их бросили, чтобы было труднее установить личность убитого…
Майор сдвинул брови и поправил Белявина:
— Бросать их, пожалуй, не имело смысла — ведь они не дают возможности установить личность потерпевшего. Возьмем за основу другую версию — преступник, совершив убийство, обыскивал труп жертвы, и эти предметы выпали из кармана убитого…