— Да? — Она тщательно изучила меня. — Вы что-то продаете? — Рядом с этой высокой безукоризненной моройкой я неожиданно почувствовала себя замухрышкой и старомодной в своей льняной юбке и блузке на пуговицах.
— Адриан здесь?
— Кто?
— Адриан. Высокий такой. Темные волосы. Зеленые глаза.
Она нахмурилась:
— Ты имеешь в виду Джета?
— Я… я не уверенна. Он курит как паровоз?
Девушка глубокомысленно кивнула головой.
— М-да. Ты точно о Джете. — Она оглянулась назад и выкрикнула: — Эй, Джет! Здесь какая-то продавщица хочет тебя видеть.
— Впусти ее, — окликнул легко узнаваемый голос.
Моройка открыла дверь шире и сделала мне знак войти внутрь.
— Он на балконе.
Я прошлепала через гостиную, которая послужила поучительной историей о том, что может случиться, если мы с Джил всецело потеряем способность ведения домашнего хозяйства и чувство собственного достоинства. Это место было катастрофой. Девушки — катастрофы. По полу громадными кучами было разбросанное нестиранное белье, грязная посуда покрывала каждый квадратный сантиметр, который не был занят пустыми пивными бутылками. От опрокинутых флакончиков выливающегося лака для ногтей производило впечатление розового большого неровного пятна жевательной резинки на ковре. На диване, закутавшись в шерстяное одеяло, на меня сонно взглянула, белокурая моройская девушка, перед тем, как снова отрубиться.
Обходя все это, я направилась к Адриану через большую стеклянную дверь, выходящую на балкон. Он стоял на балконе лицом к перилам, спиной ко мне. Утренний воздух был теплым и чистым, таким естественным, а он пытался это испортить своим сигаретным дымом.
— Вот скажи мне, Сейдж, — произнес он, не поворачиваясь ко мне. — За коим чертом устанавливать здание рядом с пляжем, но не вывести балконы на воду. Они были построены, чтобы смотреть на холмы позади нас. Если соседи не начнут заниматься кое-чем интересным, я готов объявить это здание абсолютно бесполезным.
Я скрестила руки ну груди и уставилась ему в спину.
— Рада была выяснить твое ценное мнение касательно этого. Я обязательно обращу на это внимание, когда зарегистрирую свою жалобу на их муниципалитет из-за не отвечающего требованиям океанского пейзажа.
Он обернулся, с намеком на улыбку скривившей его губы.
— Что ты здесь делаешь? Я предполагал, что ты в церкви или что-то в этом роде.
— А сам как думаешь? Я здесь по просьбе пятнадцатилетней девочки, которая не заслуживает, чтобы ты обращался через нее.
Все признаки улыбки исчезли.
— Ох. Она рассказала тебе. — Он отвернулся.
— Да, и вы все должны были рассказать мне раньше! Это существенно… важно.