Позднее она приготовила легкую закуску для них троих. А когда Люк извинился и покинул их, чтобы заняться бумагами, Джон потратил пару часов, пытаясь научить Сьюзен играть в шахматы.
Она и раньше всегда восхищалась стариком, а сейчас, чем больше проводила с ним времени, тем больше начинала любить его.
Было почти десять, когда они убрали шахматы. Джон сказал, что ему давно пора быть в постели. Он заглянет к Люку и скажет, что уходит. Сьюзен немного беспокоилась, что ее будущий муж не проявляет большой охоты проводить с ней свободное время, но решила не думать об этом слишком серьезно. Вторую ночь подряд она засыпала, едва коснувшись головой подушки.
В понедельник утром Люк отвез ее к доку Питерзу, чтобы сдать анализ крови, и они вернулись обратно на ранчо.
Преподобный Томпсон нанес им днем визит, предупредил о трудностях супружеской жизни и назначил церемонию венчания на ранний вечер пятницы.
Сьюзен и Люк после его отъезда еще на некоторое время задержались в офисе ранчо — просторной и скупо меблированной комнате с большим письменным столом, несколькими каталожными шкафами и тремя коричневыми кожаными стульями. И палас, и мебель были расставлены так, чтобы можно было легко убрать принесенную со двора грязь.
Люк протянул Сьюзен какую-то бумагу.
— Это банковская карточка для образца твоей подписи, — пояснил он. — Я сегодня сказал Бобу Андерсону, что мы собираемся пожениться. Он не разболтает, но ему нужна подпись для твоего банковского счета.
— Какого счета?
— Я открываю для тебя текущий счет. Для твоих персональных расходов у тебя будут две пластиковые карты, когда пройдет все оформление.
Сьюзен смотрела на него в полном изумлении.
— Но я вовсе не хочу иметь доступ к твоим деньгам!
Люк крепко сжал губы, потом произнес:
— С пятницы это будут наши общие деньги, помнишь об этом? Они тебе понадобятся на текущие расходы, и, кроме того, я должен буду перевести крупную сумму на твой личный счет, чтобы ты могла выплатить долги Шейна.
Сьюзен в ответ так же крепко сжала губы.
— Я знаю, что долги должны быть выплачены, — процедила она. Гордость не позволяла ей просто принять его предложение. — Но мне не нужны деньги на расходы. Я не приношу в приданое ни цента.
Люк нахмурился.
— Твое приданое — земля Хэнчартов.
— Но я не могу на законных основаниях передать ее тебе.
— Я не прошу об этом, — отрывисто ответил он. — Я бы бился с тобой насмерть, если б ты решила уехать и забрать хоть какую-то часть с собой. Но когда мы поженимся, ты станешь совладелицей всего, что я имею.
Сьюзен поняла его слова так, как он и хотел, чтобы они были поняты, — как угрозу. Он не просил подписания брачного контракта на бумаге, но тем не менее все же требовал его в жизни.