Она выгнула бедра, прижимаясь теснее, и они оба застонали, когда ее мягкая, нежная, скользкая от воды плоть встретилась с его горячей, твердой плотью.
Руки Люка обняли ее всю, когда он притянул Сьюзен еще ближе к себе и зарылся лицом в нежную выемку на плече. Он сосал чувствительную кожу на шее и бормотал грубовато-волнующие, страстные слова.
— Не могу больше ждать, — прорычал он, скользнул руками по ее бедрам, раздвинул ей ноги и поднял ее к себе.
Сьюзен прильнула к его шее, крепко обвив ногами его бедра. Она вскрикнула, когда он вошел в нее, но скорее от радости, чем от боли.
— Держись, — прохрипел он, прижал ее сильно и погрузился в ее тепло.
Она нуждалась в нем, нуждалась в том, чтобы слиться с ним воедино, нуждалась в ощущении бьющейся силы его желания глубоко внутри ее. Она прильнула к широким плечам и крепко сжала, потому что сила и скорость его толчков угрожала нарушить их непрочное, ненадежное равновесие. Потом он извергся, тело его неистово задрожало от достигнутого удовлетворения.
— Люк! — выкрикнула она его имя, когда он содрогался в пароксизме страсти.
Люк опустил голову, прислонился лбом к ее лбу, прижал еще ближе, припав к ее мокрому дрожащему телу, пока они немного не успокоились. Сьюзен казалось, что он выругался, но грохот сердца мешал ей что-либо расслышать.
Спустя долгие минуты, когда они пришли в себя настолько, что смогли разъединиться, он удивил ее. Люк набрал в ладони мыла и начал растирать по ее телу. Его глаза поймали ее и не отпускали, пока его загрубевшие от работы руки ополаскивали и ласкали самые чувствительные части ее плоти с нежной осторожностью.
Сьюзен прерывисто задышала, а ноги ослабели, угрожая перестать удерживать тяжесть ее тела, и она отвела его руки, решив вернуть ему доставленное им наслаждение.
Скользкими от мыльной пены руками Сьюзен гладила подергивающиеся мускулы широкой груди, следуя за вьющимися волосками на животе вниз до соединения сильных ног. Глубокий стон сорвался с его губ, когда нежное прикосновение пробудило новое желание. Вода остывала, но они снова были в огне.
Первым лопнуло терпение у Люка. Он вышел из душа, обернул вокруг Сьюзен огромное полотенце и отнес ее в постель. Он глубоко вздохнул, обуздал свою яростную страсть и начал дразнить ее, возбуждать всеми известными ему способами. Следующие несколько часов они провели в чувственном тумане, пока его руки, губы, тело исследовали эту изумительную женственную территорию, которой он не успел насладиться и которую не успел усладить накануне в полной мере.
Они поспали несколько часов, проснулись на рассвете и снова занялись любовью. В этот раз, когда он соединил их тела, она выкрикнула свой секрет, не в состоянии хранить его дольше: