Кстати, именно в этот день Петигрю получил письмо от своего жильца, которое избавило его по крайней мере от одной из забот.
«Дорогой Фрэнк, — писал тот. — Большое спасибо за ваше сердечное письмо. Я постарался разузнать все, о чем вы спрашивали. Как я и ожидал, старый Тиллотсон сначала сделал вид, будто невероятно шокирован моей просьбой, которую он рассматривает как прямую попытку заставить его пойти на нарушение профессиональной тайны. Затем, как я и ожидал, он сообщил мне все, что требовалось. Прилагаю копию этого документа. В принципе все кажется достаточно удовлетворительным, хотя, на мой сторонний и, значит, вполне объективный взгляд, указанный вами джентльмен, судя по его достаточно многочисленным любовным интрижкам, весьма хотел бы жениться второй раз.
На ваш адрес также поступили три циркуляра, на конвертах которых было написано „Мистеру Петигрю, на военной службе“. Половина вашего гонорара будет, как мы и договорились, перечислена на ваш банковский счет. Так что с этим все в порядке. Кстати, на прошлой неделе я присутствовал на одном из процессов в местном суде в Рэмплфорде. Ваше отсутствие было отмечено с явным огорчением, но от прошлого осталась только тень.
Искренне Ваш Билл».
В приложении к письму содержались следующие пункты:
«У вашего друга не должно возникать никаких сомнений в том, что мистер Филипс является вдовцом — если только, конечно, он тайно не женился во второй раз, на предмет чего у меня нет и не может быть достаточно достоверной и юридически подтверждаемой информациии. Наша фирма действовала от его имени и по поручению в деле о законном утверждении завещания покойной миссис Сары Эмилии Филипс в 1931 году. Внимательнейшим образом просматривая соответствующие бумаги, я обнаружил, что она скончалась 19 сентября того же года в больнице в Блумингтоне, причем ее муж единственный наследник. Полагаю, данная информация полностью объясняет текущее состояние дел, и, надеюсь, останется строго конфиденциальной.
Возможно, мне также следует добавить, что указанный мистер Филипс поступил к нам в фирму в 1919 году и его работа была вполне удовлетворительной. К сожалению, после объявления войны деятельность отдела, в котором он трудился, пришлось резко сократить, и, хотя мы были бы только рады продолжать пользоваться его услугами, правда в другой должности и за несколько меньшую оплату, он предпочел найти иную работу, более тесно связанную с военными усилиями страны. Более того, После окончания военных действий и, естественно, при наличии соответствующей вакансии мы будем полностью готовы рассмотреть возможность снова принять его к нам на службу. Во избежание каких-либо возможных неверных трактовок хотел бы также особенно отметить, что законодательные положения, регулирующие порядок официального восстановления на государственной службе, в данном случае неприменимы».