– Нет, – вспомнил я поведение Федьки. – Он хотел быстрее уехать, и все тут. Это к чему вы?
– А как вы думаете? – ответил он вопросом на мой вопрос.
– Ну… если навскидку, то полагаете, что я как-то связан с жертвой в подвале?
– Тепло.
– Жертва вызвала мой провал? – уточнил я.
– Еще теплее, даже горячо уже, – сказал Милославский. – Есть теория, что некоторые провалы вызваны искусственно, как ваш, в частности. И занимаются этим те, кого принято именовать «сектантами», а мы зовем «адептами».
– Зачем?
– Кто бы мне самому объяснил, – вздохнул он. – Я же говорил, что даже пленные адепты не слишком разговорчивы. Вот пока и не выяснили.
– А как другие провалились?
– Думаю, что эти самые провалы – нечто вроде естественного процесса. А вот адепты пытаются научиться создавать их искусственно, и иногда у них получается.
– Жертвоприношениями? – удивился я.
– А почему бы нет? – пожал он плечами. – В этом же никакой мистики, собственно говоря, нет. Когда жертву мучительски убивают, выбрасывается такое невероятное количество энергии, что она способна не только слой миров проколоть, но, наверное, и сдвинуть их с места смогла бы, если бы ей кто-то мог управлять.
– А для чего им?
– Это тоже хороший вопрос, на который пока никакого обоснованного ответа. Можем только предполагать.
– И что предполагаете? – продолжал я наседать на него.
– Предполагаем, что они хотят совсем не того, что получают. Хотя бы потому, что когда вы провалились, они вас там не встретили.
– Сочли эксперимент неудачным? – уточнил я.
– Верно, что-то получилось не так, как планировалось, и они просто ушли. А затем туда провалились вы, к великому вашему везению их не встретив. А то бы оказались второй жертвой, что я очень допускаю.
– И все же?
– Все же? – поднял тот брови. – Думаю, что они пытаются построить тоннель отсюда. И не уверен, что для самих себя.
– Для Тьмы?
– Именно так, для нее, родимой. Нашли же они какую-то форму сожительства с ней, верно? Вы же были близко к Тьме? Как ощущения?
– Тяжкие, – честно ответил я. – Страх, жуть, мысли путаются, руки трясутся.
– А для них граница с Тьмой стала естественной средой обитания. Они ведь даже внешне меняются.
– Сильно? Или только глаза?
– Не видели никогда?
– Откуда мне? – удивился я вопросу. – По моей службе только всякие «пионеры» с «хмырями» встречаются, а сектантов этих, или адептов, из самолета только видел. Так вроде люди как люди.
– Ну, да, издалека точно, – сказал Милославский. – Знаете, я вам их покажу. Хотите?
– Покажете?
– В горбезопасности сидит несколько, и у нас на Ферме есть. Слышали про Ферму?