Альберт схватил Штокмара за руку и стал ее благодарно трясти.
— Необходимость в осторожности по-прежнему остается, — сказал барон. — Мы выиграли лишь первую схватку. Главная еще впереди. Вы должны проявлять осторожность. Ваша задача, даже когда баронесса уедет, доказать королеве, что, хотя на людях она королева, а вы лишь ее консорт, дома хозяин вы.
— Вы полагаете, это возможно?
— Да! Однако вам надо быть очень осторожным, пока не уедет Лецен, и даже после ее отъезда. Наберитесь терпения. Оставайтесь спокойным, сдерживайтесь, это приводит ее в замешательство. Но я думаю, что в тот раз вы поступили мудро, попробовав потягаться с ней характерами. Только больше этого не делайте. Отныне вы будете спокойным, рассудительным мужем.
Штокмар рассмеялся, что с ним случалось редко.
— По-моему, я вижу победу, — добавил он [13].
Королева ждала Альберта, а его все не было. Она же пошла на уступки, она соглашалась на то, чтобы баронесса отправилась в длительный отпуск. Теперь настала его очередь — прийти и сказать, как он доволен и как ценит жертву, принесенную ею ради него.
Наконец она не выдержала и направилась в его гостиную. Он что-то читал. Да как он смеет быть таким спокойным!
— Альберт, — обратилась она к нему, — я-то полагала, что вы захотите повидать меня.
Он поднял брови и одарил ее щедрой улыбкой.
— Вы, кажется, были не в настроении, когда мы встречались в последний раз.
— Вы тоже, — напомнила она ему.
— Я весьма сожалею.
— Положите книгу, Альберт. Я хочу поговорить с вами.
— Это приказ? — холодно сказал Альберт.
— Когда я вхожу, я вправе ожидать, что вы тотчас уделите мне свое внимание.
Она нахмурилась. Она-то надеялась, что он обнимет ее и скажет, как самоотверженно она поступила, согласившись обходиться без Лецен, скажет, что он восхищен ее самопожертвованием, а он сидит себе как ни в чем не бывало, и вид у него такой, словно эта несчастная книга интересует его гораздо больше, чем Виктория.
О-о, он, несомненно, умный. А она — нет. И он хочет, чтобы с ними обедали умные люди, чтобы можно было говорить с ними о том, что выше ее понимания, и все видели, насколько он умнее королевы.
— Если это просьба, а не приказ, я готов уступить, — сказал Альберт с принужденной улыбкой.
— Так, значит, я должна всякий раз упрашивать вас, чтобы вы поговорили со мной?
— Ничто так не ценится, как простая вежливость.
— Вежливость! — воскликнула она. — Выходит, от меня ожидают, что при каждой встрече я буду делать реверанс и спрашивать разрешения обратиться к вам?
Альберт встал, прошел в свою спальню и закрыл дверь.