— Обстоятельства, — предположил Альберт. — Когда я женюсь на королеве Англии, мне, очевидно, придется жить там.
— На королеве Англии! А кто сказал, что ты на ней женишься? Вдруг вместо тебя на ней женюсь я?
— Ты?! Но ее же обещали мне.
— Мало ли что! — усмехнулся Эрнест. — То, что загадывается у твоей колыбели, не всегда сбывается в жизни. Да ты и сам это знаешь. К тому же эта королева… она ведь еще не королева. Или я не прав?
— Я слежу за тем, что там происходит. Король Георг состарился, и королем стал его брат Вильгельм. Он тоже старый, к тому же полусумасшедший, а его жена бесплодна.
— Мой дорогой братец, ханжа и педант, старики зачастую удивляют мир своей потенцией. А что, если твоя Александрина-Виктория не станет королевой? Что тогда? Ты на ней женишься, ей придется ехать в Кобург. А герцогом-то буду я: не забывай, я же старший сын.
— Если она не станет королевой, тогда, возможно, дядя Леопольд и не захочет, чтобы я на ней женился.
— Слишком много «если». Не морочил бы ты себе пока голову этой кузиной. Ну, что, привяжем лошадей? Здесь, по-моему, должны быть бабочки: местечко подходящее.
— Я только хотел сказать, Эрнест, что, если она станет королевой и я женюсь на ней и стану жить в Англии, ты, конечно, будешь приезжать и навещать меня.
— Ну, спасибо за приглашение. Мой конюший в свое время должным образом его примет.
— Как у герцога Кобургского, у тебя его, возможно, и не будет. Отец все время жалуется, что содержание двора обходится все дороже.
— Об этом не беспокойся. Мой брат английский король Альберт пришлет мне одного. Вот будет забавно — английский конюший.
— Какую чепуху ты несешь. Что за вздор!
— Господи, да я всего лишь тебе подыгрываю. Бабушки, как ты знаешь, склонны все романтизировать.
— А дядя Леопольд?
— Всем известно, что он вознамерился переженить представителей нашего рода по всей Европе. Ты можешь оказаться где-нибудь в Испании или Португалии. Только представь себе, на Пиренейском полуострове такая жара! Ты будешь засыпать уже в полдень, а не после ужина.
— Ты прав, никто не может сказать заранее, что с нами произойдет, — согласился Альберт. — Ты помнишь, как мы заболели коклюшем?
— Было дело, — сказал Эрнест.
— А когда нам стало лучше, все сразу переменилось. Как будто в нашей жизни провели разделительную черту: ушли няни, пришел герр Флоршютц. Мама ушла…
Эрнест холодно взглянул на брата.
— Давай привяжем лошадей здесь, Альберт, — сдержанно сказал он.
Они привязали коней, и Эрнест, бросившись на землю, сорвал травинку и сунул ее в рот.
— Что-нибудь случилось? — спросил Альберт, растягиваясь на траве рядом с братом.