— Видишь ли… наша мама… — начал Эрнест. — Тебе этого не сказали, боялись, что ты расстроишься.
— Но что с ней? — встревожился Альберт.
— Она умерла.
Альберт не сказал ни слова. Он смотрел сквозь листву на небо и чувствовал, как по щекам у него бегут слезы. Он вспомнил, как она выглядывала из-за двери детской, как показывала ему картинки в книжке и крепко обнимала его. От нее всегда так сладко пахло! Он ни на минуту не сомневался в том, что еще увидит ее. В мечтах о будущем он всегда был с нею: вот станет мужчиной и королем — а он им непременно станет — и вернет ее, чтобы она всегда была рядом. А тут Эрнест говорит, что она умерла.
— А почему тебе сказали об этом, а мне — нет?
— Потому что я старший, — привычно ответил Эрнест.
Альберт в гневе вскочил на ноги, и Эрнест поспешил его успокоить:
— Нет-нет, я пошутил. Просто все боялись за тебя. Мне велено было подготовить тебя к этой вести.
— А ее не… убили?
— Убили?! Что за чушь. Она много лет болела.
— Нас следовало поставить в известность.
— Не думаю.
— Она ведь была еще так молода.
— Ей исполнилось тридцать два, но она была очень больна.
— Она, верно, много думала о нас в свои последние дни.
— Возможно.
— Наверняка. Мы же ее сыновья.
— Вряд ли мы для нее так уж много значили, иначе бы она нас не оставила.
— Она вовсе и не хотела нас оставлять. Я уверен, она все глаза выплакала.
— Хотела помочь слезами горю — в точности, как когда-то ты, Альберт.
— Она любила нас.
— Тебя да. Ты был ее любимчиком.
— Я знаю, — тихо сказал Альберт.
— Она была неверна нашему отцу, а это безнравственно, и она должна была понести наказание.
Альберт промолчал. Он признал, что она была безнравственна; из-за этого ее с ними разлучили. Как это ужасно — быть безнравственным!
— Она жила в Париже, — продолжал Эрнест, — а это, как всем известно, самый порочный город.
Увидев, что Альберт дрожит, Эрнест тут же вскочил на ноги.
— Пошли. — Исполнив свой долг, он испытал явное облегчение.
Тот день в лесу не принес Альберту радости. Мыслями он был далеко в прошлом со своей красавицей матерью. Повсюду, с горечью думал он, таятся соблазны, и если им поддаться, можно погибнуть. Ему никогда не забыть того, что случилось с его любимой мамой, которая стала дурной женщиной. А своим происхождением безнравственность была обязана тому, что Эрнест находил таким интересным, а Альберт таким отвратительным — отношениям между полами.
В этот год смерть буквально витала в воздухе. Обычное посещение Розенау бабушкой Закс-Кобургской так и не состоялось: она была недостаточно здорова. Мальчики тоже, из-за ее болезни, не могли ее навестить. Как-то раз прислали за герцогом Эрнестом: она уже не встает с постели и хочет проститься. Ребята стояли у окна и смотрели, как он, с небольшой свитой, уезжает.