«Пусть твои наставницы узнают меня получше, так им будет спокойнее», — заявила она. И тут присоединилась к матерям других девочек, украшавшим интернат к празднику.
В назначенный день Агеда явилась в монастырь с горой печенья, свежими пирожными и цветными лентами, чтобы украсить столы для благотворительного аукциона в пользу детей из бедных семей. Впервые на рождественском вечере со мной был взрослый человек, «приемная» тетушка. С ней я не чувствовала себя бедной сироткой и могла принять участие во всеобщем веселье, не омраченном завистью к тем, у кого есть родители.
После окончания праздника матушка Луиса Магдалена подошла к тетушке и племяннику, чтобы поблагодарить их за то, что они так добры ко мне. «Девочке пойдет на пользу провести Рождество там, где никто не носит фиолетовых одеяний», — шутливо заметила монахиня. На прощание она, пожелала мне веселых каникул и велела быть хорошей девочкой.
Я крепко обняла матушку. Все свои вещи я сложила в чемодан, оставив в шкафу только несколько платьев, чтобы не вызвать подозрений. Я знала, что, даже если моя беременность окажется ложной тревогой, я больше не вернусь в монастырь и не увижу Луису Магдалену. Кто бы мог подумать, что пересекать украшенный изразцами подъезд в последний раз будет так грустно. Я думала о Маргарите, уехавшей на каникулы к родным в Гватемалу, о Пилуке и Марине, с которыми мне довелось разделить невинные отроческие годы, о том, что я навсегда покидаю сосну в саду, уснувший на зиму фонтан и суровую монашку с добрым и печальным взглядом.
По дороге на улицу Сида никто из нас не проронил ни слова. Мануэль не позволил мне ничего нести. Он легко поднял мой чемодан, сумку и связки книг и решительно зашагал по садовой дорожке к монастырским воротам.
Добравшись до дому, мы с Мануэлем хотели сразу распаковать мои вещи, но Агеда позвала нас на кухню. Я была готова услышать от нее что угодно, но не то, что она сказала:
— Я какая-то неправильная старуха, Лусия. Наверное, правильнее было бы засыпать вас упреками. Я уже сказала Мануэлю, что ваше, в особенности его, поведение просто возмутительно. Но что сделано, то сделано. Я очень разволновалась, когда обо всем услышала. Не знаю почему, но, когда ты впервые переступила порог этого дома, я поняла, что в один прекрасный день ты останешься здесь навсегда. Я это очень ясно почувствовала. И вот теперь ты станешь членом нашей семьи. И у Мануэля, который так боялся остаться последним в нашем роду, появится потомство. Бог даст, родится мальчик, новый маркиз Денья. Я понимаю, ты напугана, но переживать не о чем. Мы о тебе позаботимся.