Гномы взревели и бросились вперед. Они видели ударившую в меня стрелу и то, как я падаю. Заработали станковые арбалеты первого и второго бастиона, десятки стрел со стороны скал отправились в полет, нашпиговывая все что движется. Стрельба продолжалась недолго. Копейщики и мечники с ревом пронеслись мимо меня, сминая и добивая все, что еще могло двигаться. Неужели это все из-за меня? Нимли, растолкав копейщиков, подбежал ко мне.
— Мислдарь, Вик, Вы живы? Где были мои глаза? Я должен был быть рядом, я должен был быть впереди.
— Рас-ступись, — Раста бежал от камнеметов, опережая мечников.
— Нимли, Раста, что вы так всполошились? Все со мной в порядке.
— А стрела? — Нимли вытащил стрелу, которая, пройдя по касательной, застряла в моей куртке.
— Действительно. Куртка испорчена.
Подбежавший Раста стал крутить меня, осматривая со всех сторон.
— Где рана?
— Перестань, медведь окаянный, — я еле выбрался из его железных рук. — Что вы носитесь со мной как с писаной торбой? Я вполне могу за себя постоять.
— Как хотите, мастер Вик, а больше без панциря я Вас не выпущу, — ворчал Нимли.
— Пустяки. Одна стрела, и та пролетела мимо.
— А если бы не пролетела? Кто командовал бы в сражении? Что стало бы с нами всеми?
Я хмыкнул. Чего было больше в стремлении гномов заботы обо мне или боязни потерять инструктора? Да нет, думая о себе, не бегут так спасать другого.
Стрела, полетевшая в меня со стороны недавней битвы, решила все — пленных не было. Гномы отходчивы, но горячи. Возможно, они действовали бы более выборочно, но, навстречу строю вылетело еще полтора десятка стрел, тем самым подписав недобитым кочевникам приговор — никакой пощады.
Было ли мне их жаль? С чего бы? Они пришли на земли гномов убивать и грабить, они имели возможность сдаться — не воспользовались. О чем тогда сожалеть?
Гномы были хмуры и угрюмы. Мы собрали все оставшееся на поле боя оружие. Луки, стрелы, мечи. Собрали и седла, по крайней мере, те из них, что были в исправном состоянии.
Зачем нам тилукменские седла? Пригодятся, разбрасываться ими ни к чему. Кроме того удалось отогнать в наш временный лагерь почти три сотни коней из тех, что остались относительно невредимы и не умчались вместе с отступающими тилукменами. Некоторых коней увести удалось с большим трудом. Хороший боевой конь это не крестьянская лошадка — незнакомого он к себе не подпустит, будет кусаться и бить копытами. Таких набралось немного, но не оставлять же их на поле среди поверженных врагов.
С конями гномы не слишком дружны, но обуздать строптивого быка есть среди них умельцы, а это будет посложнее, учитывая его вес и не менее свирепый норов. В общем, с лошадьми справились. На самых строптивых накинули по два аркана и так вели в лагерь. За каждый аркан уцепились по четыре плечистых гнома и разошлись в стороны под углом градусов в семьдесят, не оставив таким образом коню свободы маневра. Пара коней оказались особо резвыми. Но справились и с ними, увеличив количество держащих канаты. Главное здесь было не дать коню набрать скорость и рвануть с разбега, удерживая арканы в натянутом состоянии. Несильно, если конь не рвался в противоположную сторону и, вцепляясь что есть силы, если надо удержать его от рывков.