– Тебе лучше идти.
– А ты?
– Можно мне подождать в Хидден Вэлли?
– Разумеется.
Я дал ей ключи. Она обратила внимание на чудотворную медаль и спросила:
– Ты веришь в Пресвятую Богородицу?
Уж эти ирландские женщины, всегда найдут, чем тебя достать. Они все смешивают – грубую реальность и выдумку. Как только вы умудряетесь разобраться, они снова все запутывают. Я сказал:
– Мне подарил ее Джефф.
– Тогда с ребенком будет все хорошо.
Она наклонилась, крепко меня поцеловала и сказала:
– Я по уши в тебя влюблена.
Ну вот, что я говорил, поди в них разберись.
Время Серины Мэй.
Я поймал такси на Доменик-стрит. Таксист сразу начал:
– Вы знаете, в чем беда с «Манчестер юнайтед»?
Когда я вылезал из машины у больницы, он спросил:
– Знаете, кто виноват?
Джефф сидел в зале ожиданий. Он сразу предложил:
– Давай выйдем. Мне надо закурить.
– Ты же бросил.
– Джек… ты еще будешь читать мне мораль?
Справедливо. Он выглядел ужасно. Я бывал в таком разобранном состоянии так часто, что меня не удивило, что кто-то еще может так же развалиться на части. Я ничего не сказал. Дал ему сигарету, щелкнул «Зиппо», и он поспешно втянул дым, заметив:
– Если бы был кокаин, я бы сейчас приложился.
Все то время, что я знаком с Джеффом, он всегда держал себя в руках. Никогда не суетился, не бывал в скверном настроении, просто плыл по течению. Сейчас жизнь схватила его за яйца. Я спросил:
– Мне надо тебя поздравить… может, купить сигары?
– Она родила ребенка.
– Мальчик или девочка и… какой вес?
– Девочка. Откуда я знаю про вес? Она совсем малюсенькая.
Все, понял. Вот в чем разница. Джефф из «Большого Лебовски» был отцом. Этот тон. Из хиппи прямиком в родители. Удивительно. Вот и с ним такое сейчас происходило.
– Мы здесь весь день проторчали. Кэти, она просто золото. Затем в шесть часов они сказали, что будут резать. Я совсем скис, Джек. Пришла сестра, принесла мне ее побрякушки. Я решил, что она умерла. Мать твою, весь мир рухнул. Если я ее потеряю – мне конец.
Он на мгновение замер, потом снова продолжил:
– Без десяти семь они все появились. «Поздравляем, вы отец», но как-то без особого энтузиазма. Я понял, что-то не так. Они показали мне маленький сверток, мою дочь. Джек, я ничего не понимаю в младенцах, но она казалась какой-то… вялой. Подошел педиатр и сказал: «Мне очень жаль, но у вашей дочери синдром Дауна».
Я испугался, что он отключится.
– Джефф, приятель, может, тебе чего-нибудь принести – чаю, кофе… выпить?
Он взял еще сигарету, но не тронул зажигалку и снова заговорил:
– Я ничего не мог толком сообразить, что это такое: киста, фиброма, еще какой-то кошмар? Я слышал слова, но не понимал смысла. Вроде как мелодия есть, а слов не разобрать.