— Королева привыкла повелевать.
— И в этом ты прав. Наша совместная жизнь это хорошо показала. Поэтому я старался сделать так, чтобы она или ждала ребенка, или уже имела его на руках. Это лучший способ отбить у женщины охоту править.
— Это нельзя делать без конца.
— То же твердит и королева. Она говорила, когда этот родится, она должна сделать перерыв.
— Это необходимо для ее здоровья.
— Должен тебе сказать, что вскоре еще один мой ребенок будет рожден другой женщиной.
— Мне больно это слышать, сир.
Король расхохотался и хлопнул Беккета по плечу.
— Но ты же прекрасно знаешь, что король без наследника — это несчастье для нации.
— Я хорошо знаю, что королю следует иметь законных детей.
— Мой дед считал, что королю следует иметь как брачных, так и внебрачных детей, и в королевских семьях это правило принимают.
— Это правило нельзя считать безгрешным, сир.
— Слушай, Беккет, ты, кажется, хочешь упрекнуть меня. Это я не потерплю. Слышишь?
— Отчетливо, сир.
— Смотри, если заденешь меня, разжалую.
— Меня можно разжаловать, коли будет угодно вашему величеству, а я буду молиться, чтобы у вас был такой же верный слуга, как я.
— Не бойся, Томас. Я знаю твою верность и потому терплю твои нотации. Только смотри, не переусердствуй. Помни!
— Я не забуду, милорд.
— Ты видел мою прекрасную Розамунд. Ну не красавица ли она, Беккет! А в положении она стала еще милей. Просто удивительно, что мои чувства к ней не остыли. Я люблю эту девочку, Беккет. Что молчишь? Стоишь с надутым выражением. Томас Беккет, ты смеешь меня осуждать? Ты что, мой смотритель?
— Я ваш канцлер, милорд.
— Можешь им перестать быть… коль пожелаю. Запомни это, Беккет. А если ты думаешь сказать мне, чтобы я бросил Розамунд, я рассержусь, а ты знаешь, каков я в гневе, Томас.
— Хорошо знаю, сир.
— Тогда мне лучше под руку не попадаться.
— Вы совершенно правы, милорд.
— Значит, не стоит меня доводить до этого. Я поселю ее в Вудстоке, где для нее строится маленький домик. Он будет в лесном лабиринте… секрет которого буду знать один я. Что скажешь на это?
— План достоин вашего величества.
Король сощурился и рассмеялся опять.
— Ты нравишься мне, Томас. Ты упрям, не одобряешь меня, осуждаешь, но нравишься мне. Я почему-то выделил тебя и сделал своим другом.
— Я также ваш канцлер, сир. Мы еще поговорим о миссии во Францию?
* * *
В этой миссии Томас показал себя во всем великолепии. Королевский пурпур и золотые украшения, столь любимые им, могли быть введены в действие совершенно спокойно, ибо это делалось во славу Англии. Не ехать же ему во Францию нищим. В этой поездке демонстрировались блеск и мощь Англии.