Король сам открыл собрание:
— Архиепископ Кентерберийский пришел сюда, чтобы перед всеми дать обещание беспрекословно служить королю.
Томас поднялся с места и сказал:
— Милорд, я даю слово служить своему королю, когда это не противоречит моему долгу перед церковью.
Лицо Генриха побагровело, глаза налились кровью, всех, кроме Томаса, охватил страх. А Томас испытывал чувство радости: он поступил так, как считает правильным. Он боялся, что при народе может дрогнуть, но все обошлось, его укрепил Господь.
Генрих дал свободу своему гневу. Он так был взбешен, что ничего не мог сказать толком, а только осыпал архиепископа бранью. Томас побледнел, но оставался спокоен, как будто он не слышал резких слов короля. Он и в самом деле не слышал, а думал: «Это лишь первый шаг. Пусть будет, что будет. Если это означает смерть, то скорую, и я умру за Господа и Божью церковь».
Король внезапно вскочил и выбежал из зала. Его сын бросил испуганный взгляд на Томаса и последовал за отцом. Томас поймал насмешливый взгляд архиепископа Йоркского, не скрывавшего свою радость.
Беккет отправился в свои покои, чтобы все обдумать и молить Бога о поддержке продолжить так, как начал. Вскоре к нему пожаловали Джоселин, епископ из Солсбери, и Роджер, епископ Уорсестерский.
— Входите, друзья, — приветствовал их Томас.
Они вошли, взирая на него со страхом.
— Мы заклинаем тебя, примирись с королем, — взмолился епископ из Солсбери.
— Я не собираюсь воевать с ним.
— Он нас всех убьет, если ты не присягнешь ему, милорд.
— Значит, мы должны погибнуть. Не впервой людям класть свои жизни за церковь Господа нашего. Сонм бесчисленных святых учит нас своим примером и словом: следуй путем Господа!
— Король не уступит! Его стражники не зря в зале.
— Все так. Будем молиться, чтобы укрепить дух. Может, настал наш час. Коли так, одно нас должно пугать — чтобы не оставило нас присутствие духа. Будем молиться. Господь не оставит нас.
Епископы ушли в печали и страхе.
Затем пришли граф Лестер и дядя короля, граф Корнуоллский.
— Король считает себя оскорбленным, — сказал Лестер. — Он заявил, что должен быть отомщен.
— Значит, придет отмщение.
— Все, что вам надо сделать, — это обещать полное повиновение королю.
— Я повинуюсь церкви.
— Король говорит, что наедине вы обещали ему это.
— Я ему сказал, что сделаю, поскольку мне повелел папа.
— Мы тоже просим вас об этом. Мы ваши друзья и глубоко сожалеем о вашей ссоре с королем.
— Я знаю о вашей дружбе ко мне и благодарен вам за это. Вы разумные люди. Поймите, что поклясться в полном повиновении королю можно, только не имея обязанностей перед церковью. Я сказал королю, что буду повиноваться во всех мирских делах. Однако когда дело коснется святой церкви, я должен буду следовать воле своего главного господина.