Когда Раймон с Элинор остались одни (Саладин удалился в потайные комнаты, приготовленные для него хозяином), Раймон сказал:
— Хочу предложить один план. Если он покажется тебе неприемлемым, скажи прямо, не смущаясь. Ты знаешь, я желаю тебе только добра.
— Я знаю это.
— Ты устала от Людовика.
— Ужасно.
— Видимо, будешь рада освободиться от него.
— Ничего большего не желала бы.
— Тогда почему бы от него не освободиться? Между вами можно было бы найти родственные связи. Сделать это не трудно. И ты будешь свободна.
— А потом?
— Выйдешь за кого-нибудь замуж.
— Но ведь ты женат, дорогой мой Раймон.
— О, о таком блаженстве я и не мечтаю! Тебе надо подыскать другого жениха.
— У тебя есть предложение?
— Тебе весьма приглянулся наш симпатичный Саладин.
— Раймон! Я же не могу выйти за него замуж.
— Препятствий не вижу.
— Саладин…сарацин!
— Притом — красавец. Могущественный правитель и богатый человек. Ничто не мешает ему стать христианином.
Элинор удивленно смотрела на дядю. Как он догадался о ее самых сокровенных мечтах! От одной только мысли о Саладине ее охватывал трепет. Это было бы совсем по-другому, так непривычно и оттого безумно восхитительно!
— Как было бы хорошо… — продолжал Раймон, — только представь себе…
— Пожалуй, да.
— Ты бы осталась здесь… на какое-то время. Вместе с ним стала бы управлять обширными владениями. Ради тебя… он крестится. Какая слава тебе будет! Своей красотой ты сделаешь такое, что не по силам армиям! Принесешь христианство в мир неверных. Если Саладин примет христианство, примут и его подданные.
— А Аквитания?
— Дружочек мой, вы с Саладином сможете ездить по своим доминионам. Проводить жизнь в путешествиях и переездах куда интереснее, чем жить на одном месте. Он же не кажется тебе отталкивающим?
— Совсем наоборот.
Раймон спрятал улыбку. Их любовные отношения уже утратили для него свою новизну, его страстная племянница воспылала к этому мужчине. А ему уже рисовалась картина будущего. Если она выйдет за Саладина, кто присмотрит за ее владениями в Аквитании? Кто лучше дяди сможет сделать это? Притом он, как старший брат, и должен был унаследовать герцогство вместо отца Элинор! Она будет наслаждаться со своим сарацином, а он отправится в Аквитанию, потому что его положение в Антиохии довольно шатко. И со временем Аквитания станет его.
— Подумай над тем, что я сказал, — заключил Раймон, — и ты увидишь, что мой план совсем не так плох, как мог показаться на первый взгляд.
* * *
Элинор теперь думала только об этом. Из головы не выходил этот дивный сарацин — такой высокий, темнокожий, с огромными жгучими глазами. Приехал Сальдеброй де Санзей. Элинор обрадовалась не столько самому возвращению дорогого ей человека, сколько желанию и готовности Саладина сделать ей приятное. Людовик на фоне Саладина совсем пал в ее глазах. Его бесконечные раздумья, нескончаемые молитвы стали так раздражать, что она окончательно и бесповоротно решила с ним порвать. Элинор любит своего дядю, но это все-таки дядя и к тому же пожилой. А Саладин молод. Возможность получить такого мужа ее захватила целиком. Только в этот раз она не хотела повторения своей ошибки. Ей не нужен полумужчина, как Людовик. Что у него есть, кроме королевства? Снимите с Людовика корону, и он в ее глазах станет самым последним из мужчин двора его величества!