— Но это не так просто сделать, а, Жозефина? Я нужен Фуше живым, — потому что я единственный знаю, что произошло с Мьюроном.
— Ты поплатился свободой, спасая своего брата. Интересно, сделает ли он то же самое ради тебя?
— Не рассчитывай на это.
Жозефина засмеялась.
— Ах, какой ты стал благородный. Но, тем не менее, ты потерял все из-за человека, который повернулся к тебе спиной, — она понизила голос до шепота. — У министра полиции есть эффективные методы добывать необходимую информацию.
— Он, возможно, и сможет пытками развязать мне язык, — согласился Дэниел. — Но я не скажу ему ничего, что смогло бы заинтересовать его, — ему так хотелось протянуть сквозь решетку руку и задушить ее. — Кто с моей женой?
— Возможно, сам дьявол, месье, — пальцы женщины поигрывали страницами книги, которую она держала в руках.
Дэниел подавил желание послать к черту свою гордость и ненависть к этой женщине и молить ее, чтобы она вызволила его из тюрьмы. Его любовь к Лорелее и страх потерять ее столкнулись с его преданностью к брату и швейцарцам. Но Дэниел не станет покупать свою свободу, капитулируя перед Жозефиной. Он бросил на нее торжествующий взгляд.
— Мьюрон на свободе. Настанет время, он заставит Бонапарта справедливо обращаться со Швейцарией.
— Ты думаешь, что кучка ничтожных швейцарских патриотов сможет остановить моего Бонапарта? — она захохотала. — Ты дурак. Твоего драгоценного братца поймают как простого вора. А у тебя не то положение, чтобы торговаться со мной, Дэниел.
— Напротив. Именно то, Жозефина. Уверен, что твоему мужу будет очень интересно узнать, что же на самом деле произошло с бернским золотом.
Она замерла.
— Ты дал слово… — потом женщина немного расслабилась и, засунув руку в складки плаща, извлекла оттуда очень знакомую шляпу. — Впрочем, — добавила она, — теперь мне уже не нужно твое слово, правда?
Дэниел смотрел на красную шляпу, которая принадлежала банкиру Бейенсу.
— Где ты ее взяла?
Дэниел почувствовал, как к горлу подступает тошнота. Он заставлял себя мыслить здраво, не впадать в панику.
— Бейенс был не единственный, кто может засвидетельствовать совершенную тобой кражу.
У нее перехватило дыхание.
— Ты лжешь.
— Возможно. А может быть, не лгу. Скажи, кто с моей женой, — он выждал несколько секунд. — Сильнее твоей страсти к деньгам только ужас, что Бонапарт разочаруется в тебе. А у меня есть информация, из-за которой он сможет очень сильно разочароваться.
— Будь ты проклят.
— Говори, Жозефина. А не то я заговорю.
— Она уехала из Парижа со священником по имени Эмиль, — быстро заговорила Жозефина.