Дэниел лежал, составляя в уме планы их дальнейшей жизни. Отец Ансельм может поехать с ней в Коппе. Каноник уже стар и с радостью удалится от суровой жизни приюта. Жан с Сильвейном проследят, чтобы они благополучно добрались до замка барона Неккера. Там она будет в безопасности, окруженная заботой. Судьба Лорелеи не давала Дэниелу покоя, пока усталость не взяла над ним верх и он не заснул.
В полдень раздался стук в дверь. Дэниел сразу же проснулся. Его руки, обнимающие Лорелею, напряглись. Печка погасла, и за ночь комната сильно остыла. При дыхании изо рта вырывались облачка белого пара. Но им тепло было под одеялами.
— Кто там? — тихо спросил он. Лорелея заворочалась, но не проснулась.
— Это я, Сильвейн. Приближается отряд солдат. У Дэниела сильно забилось сердце.
— Какие солдаты?
— Из охраны консула.
— Я сейчас выйду.
Дэниел прижался щекой к мягким волосам Лорелеи. От ее маленького дорогого ему тела исходило соблазняющее тепло. Дэниел наслаждался этим кратким мигом: запахом ее тела, теплом гладкой нежной кожи. Его мучения усиливались, как лихорадка. Он нашел Лорелею, чтобы снова потерять ее. Возможно, уже навсегда.
— Лорелея, проснись.
Она открыла глаза и улыбнулась. Как бы ему хотелось устранить все препятствия словами, рвущимися прямо из сердца.
— Лорелея, я люблю тебя, — произнес он.
— Я знаю, — она поцеловала его подбородок. — Я тоже люблю тебя.
— Я должен вернуться в Париж.
Она подскочила в постели, сразу же проснувшись.
— Но зачем? Мы здесь, Мьюрон на свободе…
— Вот потому я и должен вернуться, — он смахнул с ее щеки прядь волос. Он знал, что всегда будет помнить черты ее лица: прекрасные, мягкие, нежные линии. Ее прелестное личико было так непохоже на уродливое лицо ее венценосного родственника.
— Но Бонапарт освободил тебя.
Дэниел покачал головой:
— Мне пришлось дать ему честное слово, Лорелея. Я поклялся вернуться в Париж и предстать перед судом.
— Судом! Но ведь за шпионаж против Республики и убийство… — она зажала рукой рот.
— …приговаривают к смерти, — как можно нежнее проговорил он.
Лорелея вцепилась в него что было силы, ее пальцы впивались ему в плечи.
— Нет! Я не отпущу тебя. Мы убежим, найдем место, где никто не сможет нас отыскать.
Печально улыбаясь, он проиграл в уме эту мысль — сбежать с ней в какое-нибудь укромное местечко. Но он не имел никакого права обрекать ее на такую жизнь — жизнь беглых преступников. В конце концов, это он вовлек ее в водоворот своих проблем, бед и несчастий. Сейчас он должен позаботиться о ее спокойствии и безопасности. Она могла бы работать и учиться в Коппе. Со временем забыла бы о мужчине, который умер, храня в сердце ее светлый образ.