Саймон отошел к окну, уставился вдаль, потом вернулся.
— Я люблю тебя.
Она пошатнулась, опустилась на подлокотник дивана.
— О боже.
— Я ужасно злюсь на тебя. Вряд ли я так сильно злился на кого-то в своей жизни. А я на многих злился.
— Ладно. Я честно стараюсь угнаться за тобой, но у меня кружится голова и трудно сосредоточиться. Ты злишься, потому что любишь меня?
— И поэтому тоже, но это не главное. Я злюсь, потому что тебе приходится это делать, потому что ты не можешь это не сделать. Я злюсь, потому что смог бы остановить тебя, только привязав к кровати.
— Ты ошибаешься. Ты смог бы меня уговорить. Только ты один и смог бы.
— Не предлагай мне использовать эту лазейку, — предупредил Саймон. — Я на тебя злюсь. И я думаю, что ты самая удивительная женщина из всех, кого я знал, а моя мама приучила меня к чертовски высоким стандартам. Если ты заплачешь… Клянусь богом…
— Какой странный день. Дай мне отдышаться. — Фиона встала. — Ты всегда говоришь то, что думаешь.
— Чертовски верно. А что?
— Такт, дипломатичность, но в это мы сейчас не будем углубляться. — Ей необходимо было коснуться его, и она погладила его по груди. — Саймон, все, что ты только что сказал мне… Никакие другие слова или поступки не смогли бы больше укрепить меня в моем решении. Ты помог мне почувствовать себя сильной и способной сделать то, что я должна сделать.
— Отлично. — Фиона услышала в этом слове и горечь, и сожаление. — Всегда рад помочь.
— Ты скажешь мне это снова?
— Что именно?
Она ткнула его кулаком в грудь:
— Не будь ослом.
— Я люблю тебя.
— Хорошо. Потому что я тоже тебя люблю. Саймон, мы так здорово уравновешиваем друг друга. — Фиона привычным жестом обхватила ладонями его лицо и поцеловала крепко, уверенно. — Постарайся не волноваться. Он попробует навести беспорядок в моих мозгах. Это единственное, что ему осталось. Но у него ничего не получится, потому что я вооружена тем, чего у него никогда не будет и чего он никогда не поймет. Я сделаю то, что должна сделать, и уйду от него. Я знаю, что я вернусь сюда. Я знаю, что ты будешь здесь и что ты меня любишь.
— Думаешь, я куплюсь на это?
— Я не продаю. Я дарю, правда. Пойдем к ним, и пусть заключают сделку. Я хочу, чтобы это скорее закончилось, осталось позади, чтобы я могла вернуться к хорошему. Они вышли из дома.
— Когда мы можем ехать? — спросила Фиона.
Тауни пару секунд изучал ее лицо.
— Мы договорились на завтрашнее утро. Я и агент Мантц переночуем в отеле здесь, на Оркасе. В девять пятнадцать мы вылетаем из «Си-Така». Мы проводим вас, Фи. Туда и обратно. И мы будем с вами во время встречи с Перри. Мы привезем ее до вечера, мистер Дойл.