Куп подошел к комоду с четырьмя выдвижными ящиками, который стоял под углом к шкафу. Перешагнув через старый матрас, он отодвинул в сторону проволочную сетку от кровати, прислоненную к стене, и включил фонарик.
— Взгляни, тебе будет интересно, — сказал он и направил луч света в простенок за комодом.
31
Дарби увидела в пыли несколько отпечатков ног — некоторые из них выглядели достаточно четкими, чтобы можно было сделать отливки. Судя по форме и рисунку на подошве, все они были оставлены кроссовками.
— Рисунок на подошве другой, — заметил Куп, — но размер совпадает с тем, что ты обнаружила в Белхэме.
— Похоже на то.
— Тебе не кажется, что кто-то выбрал это неподходящее место для прогулки?
— Нет, не кажется, особенно если этот «кто-то» прятался.
— Вот именно. Если он решил уложить нашего федерального друга, то почему не сделал это, когда тот спускался по ступенькам?
— Хороший вопрос.
— Я заглянул в могилу за шкафом и нашел там еще один человеческий череп.
— Почему ты так торопился попасть сюда?
— Все, что касается Кевина Рейнольдса, заставляет меня нервничать.
— Ты ни словом о нем не обмолвился, пока мы ехали в машине.
— Я не знал, что он замешан в этом деле, пока мы не остановились у тротуара, — огрызнулся Куп. — И только увидев дом, понял, что речь идет о нем.
— Дженнингс назвал тебе адрес. Ты что, не вспомнил его?
— Дарби, я не обязан знать всех, кто живет здесь.
— А Рейнольдса ты знаешь?
— Естественно. Он познакомил меня с язвами и нарывами этого города.
— Ты хорошо его знаешь?
— Лично я с ним не знаком. Он стал чем-то вроде местной достопримечательности — завидев его, люди до сих пор переходят на другую сторону улицы. Во всяком случае, те, кто вырос здесь.
— Ты вдруг стал очень скрытным.
— Я слышал все, что наболтал тебе Дженнингс. — Куп выключил фонарик. — Ладно, пойду принесу дактилоскопическую карту. А потом позвоню Марку и Рэнди и попрошу кого-нибудь из них приехать сюда, чтобы отвезти ее в лабораторию.
— Сначала расскажи мне о Рейнольдсе.
— Он начал работать на Салливана, когда ему исполнилось семнадцать. Кевин подвизался вышибалой в одном из местных баров, он назывался «У МакГи». Настоящий притон. Туда заходили только для того, чтобы нюхнуть разбодяженного кокаина или ширнуться какой-нибудь дрянью. Мистер Салливан несколько раз видел Кевина в действии и предложил ему работу в качестве личного телохранителя и шофера.
— Мистер Салливан?
— Прости, старая привычка. Если ты сталкивался с Салливаном на улице или если он подходил к тебе и здоровался, называть его следовало именно так. Фрэнк очень большое значение придавал уважительности и респектабельности. А вот если ты не спешил демонстрировать их ему, Рейнольдсу или еще нескольким его прихлебателям, следовало позаботиться о страховке у дантиста, потому что домой ты возвращался ползком, с синяками под глазами и, по крайней мере, одним выбитым зубом.