В тот злополучный день, когда я вынужденно решилась впервые немного изменить свою одежду и, разрезав спину рубашки, пришила к ней небольшую мешковатую заплату, мальчишки долго изумлялись. А их бессменный главарь, черноглазый красавчик Арден, глумливо расхохотался и обозвал меня старой горбатой ведьмой. У меня едва хватило выдержки, чтобы медленно отвернуться и с достоинством (точнее, с его бледным подобием) гордо уйти прочь, в спальню девочек.
И лишь закрывшись в дортуаре, я свернулась комочком на своем тощем тюфяке и дала волю слезам. Подумать только: ОН, не кто другой, а именно ОН — безжалостно обозвал меня, сравнив с омерзительной старухой! Да я бы согласилась стократно вытерпеть подобное оскорбление от кого угодно, но только не от него! Эти слова прозвучали особенно унизительно потому, что их произнес Арден, который и так все время изощренно придирался ко мне, норовя задеть побольнее. А ведь он нравился мне гораздо больше, чем остальные мальчики!
Кстати, далеко не все в приюте считали меня уродиной. «Эльфиечка» — так ласково называли меня подруги за маленький рост, хрупкую фигурку и чуть заостренные ушки, забавно выглядывающие из-под прядей густых, иссиня-черных, крупно вьющихся локонов, спускающихся ниже пояса. Впрочем, острыми ушами у нас в Лаганахаре никого не удивишь, ибо Зачарованное побережье находится всего в двадцати лигах к северо-востоку, а остроухие дети иногда рождаются даже у жительниц Блентайра… аккурат через девять месяцев после окончания ежегодной осенней ярмарки. Возможно, и я (исходя из подробностей, нет-нет да проскальзывающих в откровениях братьев монахов) родилась в самом начале лета, а потому вполне могла являться плодом чьей-то преступной любви. Другое дело, что эльфов у нас откровенно не любят и даже побаиваются…
Мысли о ярмарке с ее сказочным калейдоскопом непрерывно сменяющихся развлечений и бесконечными чудесами на несколько минут оторвали меня от безрадостного гадания о завтрашнем дне. По давней традиции на осеннюю ярмарку съезжались представители всех проживающих в наших землях рас, каждый год норовя удивить всех собравшихся каким-нибудь небывалым достижением или открытием. Поговаривают, будто на ярмарке может случиться абсолютно все, даже то, что невозможно в другое время и в ином месте… Размышляя о волшебной атмосфере ярмарки, я вдруг осознала, что напрочь забыла об еще двух гильдиях нашей столицы, члены которых часто появляются именно на этих многолюдных мероприятиях. Причем о первой из них я не то чтобы вздумать — даже и мечтать не смела, а названием второй у нас частенько стращают непослушных детей.