– Сколько вам лет? – спросила я.
– Тридцать три.
А мне тридцать восемь. Надо же! Родила дочку так рано. В девятнадцать. А муж где? Или она так и не вышла замуж? Кто ей помогает?
– Вам трудно, наверное? – сказала я.
– Да, – искренне ответила она. Не ломаясь. Мне это понравилось.
– Ваши родители вам помогают?
– Уже нет. Я поздний ребенок. – Она медленно провела пальцем по столу. – Ни брата, ни сестры.
– А где Лизин папа? – осторожно спросила я.
Ее лицо вмиг замкнулось, и она отвернулась к окну.
– Простите, – пробормотала я. – Зря я спросила.
– Он умер, – просто сказала она, глядя в окно. – Совсем молодым.
– Вы его любили?
– Очень. – Ее плечи вздрогнули, и она закрыла лицо ладонями. А я прокляла свое любопытство.
Я не могла заснуть, думая о Лизе и ее матери. Бросить все, пожилых родителей, институт и уехать за мужем в чужой город. Ей еще восемнадцати не было. Что в нем было такого? Она сказала, что он любил дождь. И замолчала, будто спохватилась. Почему меня это так зацепило? Потому что я сама люблю солнце? Когда все понятно и ясно? Я вдруг вспомнила, она произнесла «он любит дождь» в настоящем времени и тут же поправилась: «Я сама люблю дождь. У него всегда разное настроение и не всегда совпадает с моим». Она улыбнулась, но настроения ее губ и глаз не совпали. Мне вдруг захотелось сжать ей руку, а она уже отвернулась. Ей нужно было остаться одной. У меня в гостях.
Как ребенку расти без отца? Разве это справедливо?
– Знаешь, – сказала я. – Лиза сирота. Ее отец умер совсем молодым.
– Мм, – сонно ответил Сергей.
– И Ольга тоже сирота. Ужас! Как так жить, ни на кого не надеясь? Не ожидая помощи ниоткуда? – Я помолчала. – Надо быть к ним поближе. Окутать своим теплом.
– Не надо.
– Почему?
– Как хочешь, – невпопад ответил он и повернулся спиной.
А я хотела спросить, что любит он. Но так и не спросила, забыла.
Ночью мне приснился зимний дождь. Он трясся шаткими железными вагонами по рельсам маминого подоконника. А утром я увидела нашествие заснеженных деревьев за деревянной рамой нашего окна. Деревья снова натянули снеговые полушубки, закутавшись по самый нос лохматой, толстой снежной шерстью. Над ними зависли серым, рыхлым небом тяжелые и волглые облака. Дождь скорым поездом привез в мой город снег и навалил его по самое колено. Так город изменился за одну ночь, надо было узнавать его заново. Мы пролезли в дыру чешуйчатого бетонного забора Ботанического сада и пошли, утопая в снегу. Ни одной дорожки, ни одной тропинки, только хмурые, замерзшие елки, сосны, лиственницы и невиданные деревья в белых маскировочных халатах.